Комната Димы напоминала студию художника – повсюду холсты, листочки в формате а4 с проектами зданий, музеев, церквей, или отдельные детали домов, наподобие колонн разных форм и размеров. Некоторые зарисовки и схемы прикреплены к стене, что-то на мольберте, занимающем место у компьютерного стола, кое-что на полу и даже на краю кровати.
Когда я к нему заглянула, заметила на полу множество стопок с книгами. Весь стол и подоконник тоже завалены ими, и еще непонятными журналами, а сам хозяин комнаты был всецело поглощен следующим своим проектом, поэтому только кивнул в качестве приветствия.
– Дмитрий настолько глубоко занят очередным очень важным чертежом, что будь я хоть Господином Президентом, он бы меня все равно не заметил, – пошутила я.
Не сговариваясь, мы с Машкой заливисто захохотали и прошли в ее комнату, неся поднос с дымящимся чайничком и двумя фарфоровыми кружками.
На кипенно-белой тарелке, стоящей на прикроватной тумбе, ждали горячие бутерброды с ветчиной и сыром, которые приготовила для нас теть Марина.
Машины родители имели свой бизнес – занимались юридической деятельностью. Их часто не было дома, и появлялись они поздно вечером, а рано утром снова уезжали.
Увидев теть Марину на кухне, нарезающую сыр, я сильно удивилась. На темно-бордовый брючный костюм с белоснежной рубашкой, выглядывающей из-под приталенного пиджака, она одела фартук. Обычно холодильник Игнатьевых был плотно забит овощами, фруктами, молочной продукцией и полуфабрикатами. Так же всегда были колбаса, майонез и все такое прочее, но и каши тоже имелись. Однако в их семье не принято было варить каши, потому что варить попросту некому.
Мы расположились на кровати с тетрадью и ручками, облокотившись на мягкие подушки, – Значит, по строке «мошенница» ставлю прочерк, – констатировала Маша, смахнув невидимую пылинку со своей ночной сорочки цвета спелой клубники.
Жуя бутерброд, я согласно кивнула.
– Вообще, – начала я. – Мы неправильно сделали. Существует негласное правило, что прежде чем задавать вопрос экстрасенсам и гадалкам, нужно сначала узнать у них свое прошлое. Пусть расскажут. И только после этого можно спрашивать о будущих событиях.
– А мы с тобой успели только сесть, а дальше она уже начала…
– Но из моего прошлого, вернее, из настоящего, Ефросинья увидела конфликт между моими родителями. Это правда.
– Что-то случилось? – озабоченно посмотрела на меня подруга. – Ты не говорила мне об этом.
– Да нечего рассказывать. Я и сама толком не поняла, в чем дело. Возможно, они уже помирились, – ответила я, смакуя чай.
Смородиновый чай с долькой лимона обладает не только потрясающим ягодным ароматом, но еще и ярким вкусом. Кажется, будто ты на поляне с кустиками черной смородины, и они везде и всюду, в безграничном количестве. Остается только есть, есть, есть…
– Эй! Ты меня не слушаешь, – выдернула меня из грез Машка.
– А? – я приподняла бровь.
– Я говорю, ладно, что она о тебе сказала правду, но обо мне – ни капли! Подумай сама, я не могу НЕ поступить в университет! – она возмущенно всплеснула руками.
– Тут я согласна. Но, может, Ефросинья хотела сказать, что могут быть сложности при поступлении, поэтому нужно больше времени уделять учебе? – кусок сыра упал с бутерброда на мои пижамные шорты. Отлично, теперь на них поселилось пожизненное масляное пятно. Машка подошла к столу, вынула из ящика упаковку влажных салфеток и бросила мне.
