– Почему вы в лагере, а не у себя дома?
Это неподходящее место для двух пожилых дам, независимо от их колдовских сил. Очевидно же, что они не выносили Селесту и все же в последней войне сражались на ее стороне.
– Потому что Селеста приказала нашей внучатой племяннице прибыть к ней, а мы хотим находиться рядом с ней. Она была с тобой в Караймане. Помнишь ее?
– Как ее зовут?
– Элени. – По велению Марго у стола материализовалось третье кресло. – Ее зовут Элени, и мы не допустим, чтобы Селеста ее использовала. Она не создана для жизни при дворе и попала сюда только из-за того, что мы утверждали, будто чересчур стары для новых битв. Девочка – идеальный рычаг давления. Селеста прекрасно знала, как мы к ней привязаны.
Я приподняла одну бровь:
– А теперь все равно сидите на холоде и стираете грязное белье солдат?
– Мы пьем чай. – Морщинистое лицо Альмы расплылось в улыбке. – Белье – это всего лишь способ скоротать время, чтобы не скучать и не обрасти мхом.
Я хмыкнула:
– Я помню Элени. Вы – те самые тети, которые ее отравили.
Стоило озвучить эти слова, как я тут же о них пожалела. В курсе ли эта парочка, что Элени стала шпионкой Селесты?
К моему удивлению, Альма лишь захихикала, а у Марго порозовели щеки.
– Не окажись рядом Ярон, мы бы убили малышку, – подтвердила она. – Бедный мальчик. Он этого не заслужил. Останься он с нами, мы бы такого не допустили.
– Нет, у нас бы не вышло. – Альма положила мне на тарелку печенье.
– Что с ним случилось? – Аппетит резко пропал, и мне стало не по себе.
Женщины обменялись нерешительными взглядами.
– Мы с ним были друзьями, – коротко пояснила я. – Королева что-то с ним сделала?
– Не королева, а его собственная мать. – В глазах Марго заблестели слезы.
– Ваша дружба стала его погибелью, – осторожно заговорила Альма. – Мать обвинила его в том, что он тебя не остановил. Он знал, что Селеста планировала вернуться в Карайман, и все равно тебя отпустил.
– Но он не знал, что я правнучка Селесты. Тогда как она могла его за это наказать?
– Ярон своими глазами видел, какой силой ты обладаешь, и не доложил об этом королеве, – объяснила Альма.
– За него это сделал Адриан Григоре, – вклинилась Марго. – Глупая ошибка. Ярону стоило хотя бы сделать вид, будто он предан Селесте.
Альма ее перебила:
– Но тогда ему пришлось бы удержать тебя здесь против твоей воли, а на такое он был не способен. В этом мальчишке нет ни капли зла.
– Не было, – печально поправила ее Марго. – Теперь ситуация наверняка изменилась.
У меня свело живот. Только не Ярон.
– Что случилось?
Мне с трудом удалось выговорить этот вопрос. Я не хотела слышать ответ, поскольку, судя по их лицам, в нем таилось нечто страшное.
– Иногда я думаю, что лучше бы она его убила. Он не заслужил такой судьбы.
Я с грохотом поставила чашку на стол. Она разбилась, в разные стороны брызнули искры, прожигая в скатерти дыры. Бумажная птичка хлопнула крылышками и хотела улететь прочь, однако Альма бросила в нее заклинание, и она исчезла во вспышке пламени.
– Полезные, но болтливые маленькие существа, – пожала плечами она. – Никогда не знаешь, к кому они полетят дальше.
– Что с Яроном? – сквозь зубы процедила я тот же вопрос, больше не в состоянии держать в узде страх и нетерпение.
Старухи переглянулись, как будто уже пожалели, что вообще мне о нем рассказали.
– Мать его прокляла. Сломила его волю, и отныне он подчиняется только королеве. Теперь он ликан. – Ведьма плотно сжала губы. – Мне очень жаль.
