– А чего это вдруг Андрей Прохорович с тобой гулять надумал? – спросила удивленно Агафья и внимательно посмотрела на Грушу. – Что, у него других дел нет? Посев на всех полях идет. Да и мельница, что в Губино вчера встала. Не понять мне, чего это он с тобой к реке ходит? Ты его звала, что ли, с собой?
– Нет, конечно. Он пришел, когда я уже была там, – смутилась Груша и под испытывающим взглядом Агафьи зарделась.
– Чего краснеешь-то? – спросила хитро Агафья. – Странно это все, дитятко. Не понять мне.
– Ты знаешь, нянюшка, он мне цветы вот эти подарил, – пролепетала Груша и показала Агафье уже увядший букет.
– Неужели, – произнесла, опешив, Агафья. И, чуть помолчав, внимательно посмотрела на Грушу и добавила: – Отчего-то мне кажется, деточка, что неспроста управляющий у реки появился, да еще и цветы подарил, неужто нравишься ты ему?
– Что ты, нянюшка! – пролепетала испуганно и стыдливо Груша.
– А что, дело молодое, – кивнула Агафья. – Да и ты, вижу, прямо горишь вся лицом. Чувствую, что ты тоже неравнодушна к Елагину.
– Ох, нянюшка, ты совсем засмущала меня, – тихо пролепетала Груша, опуская взор.
– Не думала, что у тебя секреты есть от меня, Грунюшка.
– Да нет секретов, – ответила ласково девушка и, посмотрев на свои руки, тихо прошептала: – Но в последнее время я вдруг стала за собой замечать, что постоянно ищу повод, чтобы повидаться с ним, спросить что-нибудь…
– Вот и я говорю, смущаешься ты так сильно, оттого что, поди, сама на него с лаской смотришь, ведь так? Неужто нравится он тебе?
– Нравится, нянюшка, ты верно заметила.
– Ох, – всплеснула руками Агафья и вперила напряженный взор в девушку. – И давно?
– Не знаю, это незаметно случилось. А нынче, как увидела его три дня назад, так все в душе затрепетало, – произнесла дрогнувшим голосом Груша и, устремив взгляд на Агафью, немедля наклонившись ближе к няне, выпалила ей на ухо: – Ты подскажи, милая нянюшка, как мне быть? Я не знаю, как вести себя с ним.
– И что ж ты думаешь, что уже влюблена в него?
– Да, – утвердительно сказала Груша. – Каждый раз смотрю на него и налюбоваться не могу. Такой он милый, такой пригожий. А глаза-то у него какие добрые и яркие, прямо в самую душу проникают, – добавила вдохновенно Груша.
– Согласна. Андрей Прохорович мужчина видный, – согласилась Агафья. – А не стар ли он для тебя, Грунюшка?
– Ему всего двадцать девять лет, нянюшка, я уж узнала, – начала оправдываться девушка. – Это просто борода и усы его старше делают. А лицо и глаза молодые.
– Груня, ты со своей красотой могла бы за кого-нибудь и получше замуж выйти, нежели за управляющего, – заметила с любовью Агафья. – Может, какой столичный дворянчик найдется? Да и увезет тебя из этой глуши?
– Я же крепостная, няня, – с отчаянием воскликнула Груша. – Кто из дворян посмотрит на меня подневольную?
– Ты не похожа на дворовую, Груша. Франсузкий да итальский языки знаешь, на пианинах играешь да читать-писать умеешь. Какая ж ты простая девка? Умений-то у тебя не меньше, чем у самой княжны Татьяны. А ежели какой богатый дворянчик истинно полюбит тебя, так и не посмотрит на то, что крепостная.
– Няня, только Андрей Прохорович мне по сердцу, – насупилась Груша. – Не нужен мне никто больше. Однако я не знаю, нравлюсь ли ему.
– Ну уж не знаешь, – хитро заметила Агафья, обнимая девушку за плечи, и ей на ухо вымолвила: – Ежели не по сердцу ему была бы, не стал бы Елагин гулять с тобой у реки, когда у него даже свободной минуты поесть нету. Сегодня опять без завтрака на фабрику уехал, ни свет ни заря. И к обеду, сказал, вряд ли вернется. Он в полях до позднего вечера пропадает.
