Крещатик № 95 (2022) - страница 7

– Эй, привет! – сказала девочка в очках и улыбнулась. Уильям, увидевший в ней злую ведьму, убежал от неё. То есть, он думал, что бежал, на самом же деле он плёлся со скоростью девяностолетнего старика.

Ковры-мутанты (ребята в нарядах, похожие на ковры) били в африканские барабаны. Двое играли на гитарах. Молодой мексиканец в пончо и сомбреро играл на маракасах. Чёрная девушка трясла джабарой и голой грудью, а роскошная шатенка в серебристом платье танцевала рядом. Уильям видел в ней весёлую рыбу с человеческим лицом. Потом он вспомнил, как рыбачил с отцом. Никто ничего не поймал. Антон запутался в леске и матерился. Перри чуть не утонул, переплывая озеро. Он схватился за лодку, плывшую рядом, и чудом не перевернул её. Под конец Уильям выудил рыбёшку, но она выскользнула, махнув серебристым брюхом.

Махнув серебристым брюхом…

– Всего доллар за каплю! – кричал мужской голос. – Самая кислая кислотина на западном побережье!

Grateful Dead заиграли «Me and my uncle» – быструю весёлую песню про ковбоев, карты и стрельбу. Уильям пустился в пляс перед коврами-мутантами. Им вроде нравилось.

– One of them cowboys, he starts to draw, – пел Боб Вир. – I shot him down, Lord! He never saw[15].

Уильям попробовал отобрать у полуголой негритянки джабару, но она не отдала её. Зато парень в пончо отдал ему свои маракасы. Уильям был вне себя от радости.

– Shot me another, right then he hit the floor![16] – пел Боб Вир. – In the confusion, my uncle grabbed the gold. And we hightailed it down to Mexico[17].

Уильям бросил шляпу ввысь, завизжал, присел у джембе и лупил в него что было сил. Потом встал, ухмыльнулся, осмотрел зрительный зал.

– Всего доллар за каплю!

– Эй! – Уильям протянул купюру, с трудом вытащенную из кармана. – Давай сюда свою каплю.

Барыга вытащил обычные на вид капли. Уильям широко открыл рот.

– Не так, не так, – барыга засмеялся. Он был странно похож на морячка Попая. Каждый раз, когда он открывал рот, Уильяму казалось, что он закричит: «Шпинаааат!». – Капается в глаза. Чтоб сильнее торкнуло, чувак.

– В глаза?! – спросил Уильям.

– Я тебе помогу, – сказала девушка в серебристом платье. – Ложись.

Уильяма завис. Просто таращился на неё с открытым ртом и молчал.

– Ложись. Не стой столбом.

– Аа. Ну… о’кей.

Девушка в серебристом платье села на него. Оттянула левое веко. Уильям непроизвольно шевелил головой. Девушка в серебристом схватила его челюсть. Сильно. Он чувствовал себя Алексом ДеЛарджем в кинотеатре.

– Не ёрзай, – велела она, и Уильям чувствовал, что должен повиноваться.

Капля упала на нижнее веко. Уильям пальцем подтолкнул её в полулунную складку. Вторая капля упала на ресницу. Уильям поморгал, и влага просочилась к глазу.

– Со мной всё будет в порядке? В смысле, у меня глазные яблоки не отсохнут?

– Не говори ерунды. Я однажды полбутылки в каждый глаз вылил. Я, правда, ослеп где-то на час, но оно того стоило, чувак, – Попай улыбнулся. – Оно того стоило.

Гимн солнцу

Уильям уже давно перестал гадать, что реально, а что нет. Он видел парня со змеёй на плече и флейтой, и факиров, жонглирующих пламенем, и «яйцеголовых» – парней с конусовидными накладками на головах, в честь знаменитых персонажей «Saturday Night Live», и двух мимов (в гриме, фраках и цилиндрах), между которыми он встал, когда они исполняли «зеркало». Он увидел людей, обнимающих воздушные шарики и медленно танцующих с ними, как с партнёром. Перед ними обильно жестикулировала тётка. Уильяму они понравились. Он тоже взял шарик и качался с ним.