Крещение Новгорода - страница 59

– Ладно, будь по-твоему, – вымолвил, наконец, Василий, – только ради своего отца я не дам Богомилу стать посадником.

В следующую пятницу со двора Стояна челядь выкатила пустую бочку и поставили её на торжище. В торговый день здесь было полно народу, торговцы наперебой голосили, пытаясь продать свой товар, отчего здесь было шумно, и поначалу мало кто обратил внимания на молодого дьяка, который забрался на бочку и принялся держать речь.

– Новгородцы, не верьте колдуну Богомилу, он всех вас обманывает, – пытался он перекричать голоса торговцев, – Я – Садко – дьяк дружинника Стояна Воробья скажу вам правду. Колдуны подняли бунт в Киеве против нашего князя Владимира, и наш князь прогнал их из города за это. Теперь князь не поддерживает их, не поддерживает их и бог Перун. Богомил говорит, что своим могуществом мы обязаны богам. Но колдуны долгое время верили своим богам и никакого могущества не имели. Могущество пришло от другого бога, от Перуна, в которого колдуны прежде никогда не верили. Бог Перун – это бог княжеской дружины, и только княжеской дружине и великому князю Владимиру мы обязаны своими победами в Болгарии, в Хазарии, в войне с печенегами…. Колдуны приносят свои жертвы напрасно, лишь чтобы запугать нас. Но они не сломили нас, за годы их тирании мы стали сильнее. Долго ли ещё нам терпеть их гнёт? Допустим ли мы колдуна в посадники? Мы забыли, что Новгород – это вольный город. Пора об этом вспомнить.

И эти слова возымели своё действие. Народ стал прислушиваться к молодому оратору. По Новгороду пошёл слух о сыне Волрога, который лично бросил вызов Богомилу. Челядь Стояна перекатывала бочку из одного конца торжища в другой, и везде Садко говорил одни и те же слова. Но на этом они не остановились. Известный скальд привлекал людей музыкой и игрой на гуслях. А когда народу собиралось достаточно, прекращал игру и начинал свои дерзкие речи, называя себя всегда посланником Перуна.

– Перун – это добрый бог, покровитель дружины и князя, – говорил Садко, и, вспоминая слова Василия, добавлял к этому, – отец всего исключительного и выдающегося на этой земле. Но колдуны оболгали его, чтобы приносить жертвы от его имени. Не верьте Богомилу, долой колдунов! Стояна Воробья в посадники! Стоян – наш заступник!

И народ вторил Садку и шёл за ним. Народная ненависть к колдунам росла и даже грозила перерасти в восстание. Но Садко чувствовал, когда толпа слишком разгневана и находил слова, чтобы её успокоить, обещая, что стоит лишь Стояну стать посадником в Новгороде, как он тут же наведёт порядок. В то же время Костя держал речь в христианском храме с разрешения священника. Он робел и заикался, говорил сбивчиво, но призывал всех идти на вече за Стояна. Неизвестно, что бы было, если бы здесь не было его возлюбленной – Ольги. Она придавала Кости уверенности, смотрела на него полным нежности и восторга взглядом и внимала каждому его слову. И слова юного героя подействовали на христиан, и даже сам священник поддержал его предложение. Святослав в свою очередь ночами где-то пропадал, никто не знал, где. Где-то в тайных местах он собирался в Новгороде с опальными чародеями. Те наотрез отказывались от прямого участия в вече, и всё же обещали помочь. Василий в свой черёд собрал вече в Людином конце, где нужно было решить, кто возглавит курию и отправится на вече в Славенский конец. Разумеется, никто столь молодому старшине не позволил возглавить курию, но и Чурила не добился этого места. Его получил кузнец Людота, который состоял в братстве Василия. Так же на вече удалось добиться, чтобы сам Чурила не попал на вече. От этого лицо старшины словно стало ещё злобным и полным презрения. Страшным взглядом Чурила проводил тогда Василия. А уже вечером, испив ковш вина, сын Буслая говорил своей братчине такие слова: