Крест и король - страница 5

– Из-за этих поражений, из-за этого раскола он должен уйти, – повторил Гюнтер, оглядывая сидящих. – Я утверждаю, что папа Николай обязан отправиться к Господу. Он стар, но недостаточно. Мы должны ускорить его уход.

Теперь, когда слово было произнесено, воцарилась тишина; князьям Церкви нелегко было говорить об убийстве папы. Мейнхард, архиепископ Майнца, суровый и жесткий, заговорил громким голосом:

– Мы сможем осуществить это?

Священник рядом с Гюнтером пошевелился и сказал:

– Затруднений не будет. В окружении папы есть люди, которым мы можем доверять. Эти люди не забыли, что они немцы, как и мы с вами. Яд применять не советую. Лучше подушка ночью. Если он не проснется, его место будет объявлено вакантным без всякого скандала.

– Хорошо, – произнес Гюнтер. – Хоть я и считаю смерть папы Николая необходимой, ему самому, перед Богом клянусь, я не желаю ни малейшего зла.

Остальные взглянули на него с легким скептицизмом. Все знали, что всего десять лет назад папа Николай сместил Гюнтера и прогнал его с глаз долой за непослушание. Так же он обошелся и с Тевтгардом из Трира, а потом обругал и отверг даже святошу Хинкмара.

– Это был великий человек, который выполнял свой долг так, как понимал его. Я не виню Николая даже за злополучную экспедицию короля Карла. Нет, дело не в Крестовых походах. Но он допустил ошибку. Скажи им, Арно, – обратился Гюнтер к своему помощнику. – Объясни, как мы понимаем дело.

Гюнтер откинулся на спинку и поднял золотой бокал с рейнским вином, от которого так сильно зависели его архиепископские доходы.

Молодой человек пододвинул свой табурет ближе к столу, и его резко очерченное лицо под ежиком светлых волос оживилось.

– Здесь, в Кёльне, – начал он, – мы тщательно изучили военное искусство. Не только в смысле собственно сражений, но также в более широком смысле. Мы попытались рассуждать не просто как tacticus, – употребил он латинское слово, хотя до сих пор все говорили на нижненемецком языке Саксонии и Севера, – но как strategos древних греков. И если мы подойдем к делу стратегически, – (тут Хинкмар поморщился от непривычной смеси латыни и греческого), – мы увидим, что папа Николай совершил роковую ошибку. Он не смог обнаружить то, что мы называем puncrum gravissimum, то есть главную точку – точку приложения главных сил при нападении врага. Он не заметил, что настоящая опасность – опасность для всей Церкви – состоит не в ересях Востока, и не в борьбе папы против императора, и не в морских набегах приверженцев Махаунда, но в малоизвестных королевствах, в беднейших провинциях Британии. Потому что только в Британии Церковь столкнулась с тем, кто хуже врага, – с соперником.

– Он сам с Востока, – сказал Мейнхард презрительно.

– Совершенно верно. Он считает, что все происходящее здесь, на северо-западе Европы, в Германии, во Франции и в Низинных Землях, не имеет большого значения. Но мы-то знаем, что здесь свершится предназначение. Предназначение Церкви. Предназначение мира. Я готов сказать о том, о чем не скажет папа Николай: о новом избранном народе, о единственном бастионе на пути варваров.

Он умолк, его белое лицо зарделось от гордости.

– Насчет этого вы тут не встретите возражений, Арно, – заметил Гюнтер. – Итак, у Николая должен появиться преемник. Я знаю, – поднял он руку, – что кардиналы не выберут папой человека, у которого есть хоть капля здравого смысла, и мы не можем надеяться, что нам удастся добавить итальянцам ума. Но мы можем добавить им глупости. Думаю, все со мной согласятся: мы употребим деньги и влияние, чтобы был выбран человек, популярный в Риме, из хорошей итальянской семьи и притом полное ничтожество. И кажется, он уже облюбовал себе папское имя: Адриан Второй, как мне сообщили. Более серьезно то, что предстоит сделать поближе к дому. Не только Николай должен уйти, но и король Карл. Ведь он тоже потерпел поражение, причем от толпы крестьян.