Крест, орел и полумесяц. Обманчивый рай - страница 22

Сказав эти странные слова, султан вложил меч в ножны и пошел посмотреть на обезглавленное тело Владислава, который был всего в шаге от того, чтобы лишить Мурада жизни. Падишах молча взирал на поверженного врага, а мысли его витали где-то очень далеко.

– Пусть его тело похоронят со всеми почестями, – изрек повелитель. – Но там, где его никто не найдет. У этого человека не должно быть ни памятника, ни креста. Я не хочу, чтобы его могила стала местом поклонения христиан.

Очень скоро приказ султана был исполнен и тело короля упокоилось недалеко от ядовитых Варненских болот, где растет мох и цветет осока. Никто никогда не узнает о месте захоронения Владислава, и плач его подданных не нарушит вечный сон польского владыки.

Разгромив крестоносцев под Варной, османы быстро восстановили контроль над утерянной территорией. Болгарские крепости одна за другой открывали ворота перед всемогущим турецким падишахом, демонстрируя свою покорность и не помышляя о сопротивлении. Местные жители, еще совсем недавно восставшие против мусульман, вновь склоняли спины перед османскими завоевателями. Едва ли отныне в Европе вновь найдется сила, способная поколебать турецкое владычество на Балканах. И пусть жив зловредный Янош Хуньяди, пусть Георгий Скандербег продолжает защищать Албанию, а ромеи плетут интриги за стенами Константинополя. Однажды Османский полумесяц будет реять и над их столицами. Это теперь вопрос времени.

А пока уставший от длительного похода, султан Мурад возвращался в свою столицу. Он одержал великую победу, принес мир на османскую землю и теперь пришла пора подумать о том, кто возглавит империю после его отречения.

Халиль неустанно твердил о том, что Мехмед еще не готов. Он напомнил, к каким тяжелым последствиям привели неосмотрительные поступки принца, но султан ничего не желал слушать. Более того, он вернул из ссылки ненавистного Заганоса, который должен был стать одним из главных советников его сына. Все это шло вразрез с планами визиря, и он возвращался в столицу в самом скверном расположении духа.

Эдирне султанская армия достигла уже в конце ноября. Весь народ высыпал навстречу победоносному войску, торжественно встречая османских солдат и с интересом наблюдая за вереницей пленников. В оборванных, грязных, исхудавших людях сложно было узнать того страшного врага, который еще совсем недавно угрожал османской столице. Жители с молчаливым недоумением и даже жалостью глядели на длинную колонну христиан, которую сопровождали группы облаченных в чешую конных сипахов с хлыстами и мечами наперевес.

Когда полуденное солнце засияло над горизонтом, Мурад со своей свитой вступил в роскошные павильоны дворца, откуда сразу же направился в небольшую мечеть Софа, чтобы еще раз возблагодарить Аллаха за дарованную ему победу и за счастливое возвращение на родину. После этого султан собрал ближайший круг советников, на который явились все самые влиятельные люди Османской империи.

– Хвала небесам, – начал говорить Мурад, – наш поход окончился благополучно. Владислав убит, а его войско рассеянно. Я уже приказал отправить голову польского короля в Тебриз, а затем провести ее по другим городам Востока. Пусть не только в Европе, но также в Азии и Африке узнают о том, что полумесяц Оттоманского государства, уже неоднократно прославленный мечами моих предков, вновь поднимается на небосклоне мировой истории и тот, кто будет противиться этому, непременно последует печальной дорогой наших врагов!