– Снова выпил лишнего, да?
Раздался тихий смех.
Удивленный – Беатриса нечасто заглядывала одна в мою комнату, ибо показаться здесь без компаньонки значило поставить под удар свою репутацию, – я вскинул голову:
– Госпожа. – Я утер губы и попытался улыбнуться. – Всего один кубок сверх меры, быть может.
Обладательница каштановых волос, пышной фигуры и очаровательной улыбки, Беатриса была служанкой одной из придворных дам Алиеноры. Я начал ухаживать за ней двумя годами раньше. Вопреки долгим разлукам, так как она неотлучно состояла при своей госпоже, а я – при короле, наша страсть каждый раз вспыхивала заново в миг встречи. Во время тайных свиданий в конюшнях или съемных комнатах над тавернами мы занимались всем, только не возлежали друг с другом как мужчина и женщина. Эту последнюю преграду Беатриса отказывалась переступить.
– Вот когда мы поженимся, Руфус… – взяла в привычку говорить она.
Она старалась встретиться со мной взглядом, и я, да простит меня Господь, нашептывал ей на ушко, что вот мы станем мужем и женой и тогда…
– Руфус?
Погрузившись в свои мысли, я не слышал ни слова.
– Госпожа?
– Руфус! – Она притопнула ножкой. Обычно я находил это ее телодвижение привлекательным, но сейчас оно казалось капризом. – Ты не в том состоянии, чтобы разговаривать о серьезных вещах.
Ее тон напомнил о том, что в последние месяцы мы частенько ссорились. Беатриса становилась одержима замужеством, я же, осознав то печальное обстоятельство, что она – не женщина моей мечты, под любым удобным предлогом уклонялся от брачных уз.
Я сел и придал лицу серьезное выражение.
– В состоянии, госпожа. Прошу простить меня.
– Я говорила, что ты скоро уезжаешь, – сказала она, смягчившись. – В Святую землю.
К моему облегчению, тошнота отступала.
– Самое позднее – весной, а может, и раньше.
Король утверждал, что намерен встретиться с Филиппом Французским в конце года, обсудить с ним будущее путешествие в Утремер и многое другое. Как только мы доберемся до Нормандии, назад в Англию пути не будет. И было крайне маловероятно, что королева Алиенора поедет с нами.
– Я не увижу тебя по меньшей мере год, а то и больше.
В голосе ее звучала печаль, отозвавшаяся в моем сердце.
– Это верно, госпожа.
– У нас есть еще время для помолвки и свадьбы, – продолжила она лукаво. – Став мужем и женой, мы сможем наконец познать друг друга.
– Мы сможем… – проговорил я заплетающимся языком и глядел осоловелыми глазами. Смотреть на нее было приятно, но властная нотка в ее голосе мне не понравилась.
– Как думаешь, король придет? – спросила она.
– Придет? – Я до сих пор туго соображал. – Куда?
– На нашу свадьбу!
Господи Иисусе, подумал я. Мне и раньше приходила мысль, что она больше ценит мою близость к королю и положение при дворе, чем наши отношения. Вот и доказательство. Неизбежный отъезд в Утремер становился удобным случаем, чтобы порвать связь. Сердце у меня сжалось, но не от грусти, а при воспоминании об Алиеноре, первой моей любви. Вот ей бы я, не задумываясь, предложил руку и женился бы по возвращении из Святой земли. Увы, рассчитывать на это не приходилось. Несколько лет назад она вместе со своей госпожой Матильдой, сестрой Ричарда, уехала в Германию, а смерть Матильды, приключившаяся в начале этого года, делала надежды на ее возвращение почти призрачными.
– Скажи что-нибудь!
– Беатриса, я…
– Ты не хочешь на мне жениться?
