– Ничего не трогай, – заметил Кеннеди, осторожно поднимая даже обгоревшие спички, которые он уронил во время своих поспешных поисков. – Мы должны придумать какой-нибудь способ поймать подслушивающего с поличным. Есть все признаки того, что это внутренняя работа.
Мы завершили наше исследование подвала, не привлекая к себе никакого внимания, и Крейг постарался сделать так, чтобы казалось, что, войдя в библиотеку, мы вышли из кабинета, а не из подвала. Пока мы ждали в больших кожаных креслах, Кеннеди грубо набрасывал на листе бумаги план дома, рисуя расположение различных проводов.
Дверь открылась. Мы ожидали увидеть Джона Брикстона. Вместо этого вошел высокий худощавый иностранец с коротко подстриженными усами. Я сразу понял, что это, должно быть, граф Вахтман, хотя никогда его не видел.
– Ах, прошу прощения, – воскликнул он по-английски, что выдавало, что в Лондоне у него были хорошие учителя. – Я думал, мисс Брикстон здесь.
– Граф Вахтман? – спросил Кеннеди, вставая.
– Да, это я, – легко ответил он, вопросительно взглянув на нас.
– Мы с моим другом из "Стар", – сказал Кеннеди.
– Ах! Джентльмены из прессы? – Он приподнял брови на долю дюйма. Это было так вежливо презрительно, что мне захотелось задушить его.
– Мы ждем встречи с мистером Брикстоном, – объяснил Кеннеди.
– Какие последние новости с Ближнего Востока? – спросил Вахтман с видом человека, ожидающего услышать то, что он мог бы сказать вам вчера, если бы захотел.
Раздвинулись портьеры, и вошла женщина. Она на мгновение остановилась. Я знал, что это мисс Брикстон. Она узнала Кеннеди, но ее роль, очевидно, заключалась в том, чтобы относиться к нему как к совершенно незнакомому человеку.
– Кто эти люди, Конрад? – спросила она, поворачиваясь к Вахтману.
– Господа журналисты, я полагаю, хотят видеть вашего отца, Ивонна, – ответил граф.
Было очевидно, что это были не просто газетные разговоры об этой последней, по слухам, международной помолвке.
– Как тебе понравилось? – спросил он, заметив название книги по истории, которую она пришла заменить в библиотеке.
– Очень хорошо – все, кроме убийств и интриг, – ответила она с легкой дрожью.
Он бросил быстрый, испытующий взгляд на ее лицо.
– Они жестокие люди – некоторые из них, – быстро прокомментировал он.
– Вы собираетесь завтра в город?
Я услышал, как он спросил мисс Брикстон, когда несколько минут спустя они медленно шли по широкому коридору в оранжерею.
– Что ты о нем думаешь? – прошептал я Кеннеди.
Я полагаю, что мое врожденное недоверие к его виду проявилось, потому что Крейг просто пожал плечами. Прежде чем он успел ответить, к нам присоединился мистер Брикстон.
– Вот еще одно, только что пришло, – воскликнул он, бросая письмо на библиотечный стол. На этот раз там было всего несколько строк:
– Облигации не будут облагаться налогом со стороны правительства, – говорят они. Нет, потому что, если начнется война, не будет никакого правительства, которое обложит их налогами!
Записка, по-видимому, не заинтересовала Кеннеди так сильно, как то, что он обнаружил.
– Одно очевидно, мистер Брикстон, – заметил он. – Кто-то внутри этого дома шпионит, находится в постоянной связи с человеком или людьми снаружи. Все сторожа и датские доги в поместье бесполезны против тонкой подземной связи, которая, как я полагаю, существует. Еще только начало дня. Я совершу поспешную поездку в Нью-Йорк и вернусь после обеда. Я бы хотел побыть с вами сегодня вечером в кабинете.
