Иными словами, Локвуд давал мне возможность выполнить мою часть работы. Я бросилась вперед, к темному отверстию в старом дымоходе. Ветер завывал вокруг меня, плакал человеческим голосом. На лицо сыпались искры, дым не давал дышать.
Со всех сторон росло, крепло пламя. Ветер стал еще неистовей – он вставал передо мной плотной преградой, пытался оттолкнуть меня назад, но я упорно, шаг за шагом, приближалась к своей цели.
Висевшие рядом с проломом в стене книжные полки рухнули вниз, объятые огнем. Язычки пламени словно струйки ртути растекались по всему полу. Поверхность не отбитой штукатурки окрасилась в оранжевый цвет, но отверстие в стене оставалось угольно-черным, и стоящий внутри дымохода труп девушки был едва виден. И все же сквозь кокон паутины я разглядела ее лишенную губ улыбку. Точнее, оскал.
Нет ничего хорошего в том, чтобы видеть прямо перед собой такие вот улыбочки. Они отвлекают от работы. Я тряхнула сетью, которую держала в руке.
Ближе, ближе… шаг за шагом… Теперь я подобралась совсем близко, но старалась не смотреть на жуткий череп и опустила взгляд ниже. Увидела костлявую шею, оставшиеся от платья лохмотья… Неожиданно на шее девушки что-то блеснуло.
Тонкая золотая цепочка.
Я просунулась в отверстие дымохода, держа наготове сеть и слыша за спиной рев ветра и пламени. На секунду взглянула на тонкую цепочку с подвешенным к ней кулоном – он покачивался в жуткой полости между остатками платья и верхними ребрами. Когда-то девушка надела его на себя своими собственными, еще живыми руками, чтобы выглядеть привлекательнее.
И вот украшение по-прежнему висит на своем месте и сверкает, хотя прошло столько лет и плоть, на которую его надели, давно истлела.
Мне стало очень жаль эту девушку.
– Кто сделал это с тобой? – негромко спросила я.
– Люси! – прорвался ко мне сквозь завывания ветра голос Локвуда. Я повернула голову и увидела несущуюся ко мне сквозь бушующий огонь Гостью. Ее лицо ничего не выражало, глаза не моргая смотрели на меня. Она раскинула руки в стороны, словно собиралась обнять меня.
Но мне вовсе не улыбалось попасть в объятия призрака. Я вслепую погрузила руки прямо в кокон паутины, чувствуя, как забегали по пальцам пауки. Я попыталась распустить сеть, но она зацепилась за какую-то оставшуюся внутри отверстия щепку. Гостья была уже совсем рядом. Я рванула сеть – щепка треснула и отвалилась. Всхлипнув, я опустила сеть на мягкие, высохшие, покрытые пылью и паутиной волосы, и она начала развертываться, прикрывая останки девушки, оказавшиеся теперь словно внутри клетки.
В тот же миг, повиснув в воздухе, застыла и Гостья. Послышался вздох, стон, волосы Гостьи перестали развеваться и упали вперед, скрыв ее лицо. Призрачный свет, который она излучала, становился все слабее, слабее, слабее…
И погас. Все было кончено. Гостья перестала существовать, исчезла – словно ее никогда и не было.
В тот же миг исчезла и магическая сила, наполнявшая этот дом. С чем сравнить это ощущение? Представьте, что с вас неожиданно сняли придавивший вас мешок. В ушах у меня щелкнуло. Ветер прекратился. Комната была полна горящих обрывков бумаги, медленно разлетающихся по полу.
Все правильно. Так и должно быть, когда тебе удается нейтрализовать Источник.
Я глубоко вдохнула, прислушалась…
Да, в доме стало по-настоящему тихо. Гостья пропала.
Разумеется, когда я говорю, что в доме стало тихо, я имею в виду тишину на сверхъестественном уровне. А в реальности продолжал гудеть пожиравший комнату огонь. Полыхали половицы, из-за дыма стало не видно потолка. Успели загореться и те кипы бумаг, которые мы выносили из комнаты, когда расчищали подход к стене, так что огнем была уже охвачена и лестничная площадка. Этот путь к отступлению был для нас отрезан.
