— Нет, это частная фирма, — ответил Игорь.
— То есть вы — владелец всего этого? — удивился «важняк».
— Да.
В голосе Игоря не было ни некой естественной в таких случаях горделивости, ни, наоборот, желания прибедниться перед представителем государственной власти (да что тут, мол, особенного, всего-то Мин какая-то, а вовсе не Цинь и не Янь). Нет. В его голосе звучала только абсолютная готовность отвечать на все вопросы и надежда, что его ответы хоть как-то помогут этому скромно одетому следователю средних лет отыскать Ингу.
— Ясно... — сказал Турецкий.
— Может, кофе? — спохватился Игорь.
Александр подумал, что в таком интерьере и кофе, должно быть, подают не абы какой, а самый что ни на есть, а так как он питал к этому напитку слабость, то, как это ни парадоксально, решил отказаться. Хороший кофе требует к себе повышенного внимания, а значит, может отвлечь от дела.
— Спасибо, не надо, — сказал он.
Игорь кивнул, как будто был того же мнения: «Правильно, лучше не прерываться».
— Значит, вы не знали о том, что ваша жена собирается продать автомобиль? — спросил Турецкий.
— Нет! — ответил Игорь. — Не знал!
Александр пристально посмотрел на него, потом снова скользнул глазами по картинам и вазам и опять перевел взгляд на Игоря:
— А с чего бы это ей вообще понадобилось его продавать? Да еще втайне ото всех?
Игорь прекрасно уловил суть вопроса.
— Вы правы... — потупился он. — Это действительно может показаться странным... Зачем дочери вице-премьера и жене хозяина всего этого... — Тут он сделал жест не только в сторону кабинетных сокровищ, но как бы и вообще в сторону далеких строительных объектов, коих у его фирмы, видимо, было великое множество. — Так вот, зачем ей продавать автомобиль? Что ей, денег, что ли, не хватало? — Здесь Игорь уставился на Турецкого с таким видом, как будто именно он должен был дать ответ на этот вопрос, но тут же опомнился и поник.
— Ну? — все так же пристально смотрел на него Турецкий.
Игорь вздохнул:
— Не хватало...
— Что так?
— Она... она... — Слова давались Игорю тяжело, больно застревали в горле, и, как будто стараясь облегчить им ход, он задрал голову, посмотрел куда-то в потолок, на лепнину, и закончил: — Она наркоманка...
— Ах вот оно что... — Александр поставил локти на стол, подпер кистями подбородок и чуть пожевал губами. — Кокаин?
— Героин...
Турецкий понимающе кивнул:
— Продавала все подряд?
— Все. Все, что плохо лежало...
«И хорошо ездило...» — подумал Александр.
В этот момент лежащий у него в кармане мобильник издал протяжный жалобный писк.
— Алло! — вытащил его Турецкий.
— У меня для тебя важные новости... — проговорил динамик голосом Меркулова.
Инга обессиленно распласталась на рваном тряпье, когда люк открылся снова.
— Это тебе! — раздался все тот же хрипловатый голос.
Она покосилась на вновь возникшую посреди подвала световую трубу и увидела, как по ней опять что-то падает. Правда, на этот раз свалившийся газетный сверток не рассыпался.
— Поможет! — пообещал голос.
И, как подтверждение сказанного, среди чуть разошедшейся бумаги блеснула игла.
Шприц?!
Инга сделала невероятное усилие и повернулась со спины на бок. Потом несколько раз тяжело и со свистом вдохнула — выдохнула и перевалилась на живот.
— Вперед... — сказала она себе и поползла.
Это было трудно. Из бетонного пола торчали острые концы арматуры, которые впивались в тело, ранили его, но самым досадным для Инги было не это, а то, что из-за них она вынуждена была задерживать движение, так как постоянно приходилось останавливаться и сдергивать со ржавых прутьев то зацепившуюся футболку, то брючный ремень.
