Варданян как-то нехорошо замолчал. Я отчего-то сразу подумала про инфаркт.
– Черт, – безынтонационно произнес он. – Вот про это я не подумал. Значит, доверил ее вам, эту Василису Премудрую?
– Доверил, – спокойно подтвердила я.
– Убедил, значит?
– Она убедила, – уточнила я.
– Ладно, Евгения Максимовна, – вздохнул Арцах, – отговаривать не буду. Возвращайтесь целой и невредимой. Тут в Тарасове, недалеко от центра, такое бистро открылось с кавказской кухней, а там такой плов… приезжайте – накормлю от пуза за свой счет.
– Заметано, Арцах Суренович.
Но это была самая приятная неожиданность. Дальше эти неожиданности были противные и кусачие.
Нет, сборы прошли быстро и без помех. Но выглянув напоследок в окно кухни, я увидела, как возле моей машины стоит… да, сомнений не было.
Он опять не замаскировался. Что, как я успела понять, у Антона Владиславовича Макова означало повышенный уровень угрозы, особую серьезность намерений.
Он стоял в паре метров от моего «Фольксвагена», прямой, как палка, и неподвижный, как статуя. Стоял, задрав голову, и смотрел на окно моей кухни. На меня в окне моей кухни.
Сука. Сталкер хренов.
Когда я вышла из квартиры и, завершив все положенные манипуляции с сигналкой, выглянула в окно на площадке у лифтов, Макова было не видать.
Это означало два варианта: либо он ушел вообще, либо зашел в подъезд. В любом случае мне следовало поторопиться.
Я прислушалась: лифт не поднимался, на лестнице шагов не слыхать. Метнулась ко входу на черную лестницу, открыла замок (у меня была копия ключа, чтоб не возиться с отмычками). Заперла за собой и бесшумней кошки быстро двинулась вниз. На первом этаже прислушалась.
Выход с черной лестницы вел к площадке с мусорными баками. Со стороны входа в подъезд меня никто не засек бы.
Вроде чисто. Черт, жаль, у этой двери нет глазка. И даже будь у меня сейчас спецаппаратура, возиться с ней нет времени.
На всякий случай я вылетела из дверного проема максимально быстро и дверь не открыла, а распахнула. И, краем глаза заметив в поле зрения черную тень…
Тело в этот момент сработало само. Через долю секунды Маков лежал лицом в грязный холодный асфальт, с заломленными руками. А я, продолжая придавливать его сверху, с опозданием неприятно осознала: каким-то образом он понял, что я рвану через черный ход.
Хотя – подумаешь, бином Ньютона: не через парадное же выходить, застукав слежку у своей машины.
– Неплохо, – сдавленно просипел он. – Нам бы поговорить, Евгения Максимовна.
– У меня нет времени, – отрезала я. Застал врасплох, ничего не скажешь. Я сейчас и наручники не смогу вытащить, опасаясь хоть на секунду выпустить агента из захвата. Тем более что мои две сумки с необходимым скарбом валялись в полуметре от меня. Недосягаемое расстояние в данных обстоятельствах.
– Мне некогда, – повторила я. – И я не хочу проблем, Антон Владиславович. Не надо мне мешать.
– Три минуты, – предложил тот.
– Минута, – еще жестче отрезала я.
Ноги подмерзали. Хоть и не по сезону теплый, а все-таки январь.
– Вы можете работать на нас, – начал он.
– Нет, я уже занята. Вербовать бесполезно. Что вы еще хотели?
Он не пытался высвободиться – значит, воспринял меня всерьез. Уже неплохо. Руки у него были пусты, когда я его скрутила. То ли не успел достать оружие, то ли и не собирался его доставать. Возможно, второе. Агенты из такой организации к нападению готовятся заранее.
