Наступал полдень, и воодушевленные мысли постепенно сменяли более приземленные гастрономического содержания. Потому все криопациенты приободрились, когда Вольс озвучил следующий пункт назначения:
– А теперь на обед в ресторан молекулярной кухни!
Александр радостно откинулся на сидение, ведь в животе у него давно играла голодная песнь.
Ресторан молекулярной кухни располагался на верхних этажах здания в центре города, прямо под одним из пришельцев со щупальцами. Наверх криопациентов доставили два стеклянных лифта, которые поднимались так быстро, что в животе неприятно защекотало, когда он они оторвались от земли. Несколько мгновений Александр пытался любоваться причудливым городом, но получилось у него это в полной мере, только когда, Норовский оказался на этаже ресторана. С первого взгляда можно было бы испугаться его архитектуре, так как ресторан не имел стен, а вместо них пол продолжался ещё не десяток метров, создавая пол, висящий в воздухе.
– Не беспокойтесь, по поводу открытого пространства, отсюда невозможно упасть. Здесь установлена магнитная защита, и при любом приближении к краю, вас оттолкнет, – поспешил предвосхитить страхи криопациентов Вольс, – это технология новая, но за десятилетие ни одного несчастного случая не зафиксировано.
Прибывшие посетители уже привычно расселись за столы, походившие на грибы, и начали просматривать меню в виртуальной реальности. К Александру подсел Эухенио.
Норовский не торопился приступать к просмотру блюд, а осторожно разглядывал людей вокруг. Оказалось, что его тоже рассматривали.
– Криокапсульники… – послышалось из-за спины.
Все вокруг перешептывались и с удивлением поджимали губы. Александр был об этих людях того же мнения.
«Криокапсульники» – вот значит, как нас называют люди будущего, – думал Норовский. По их возбужденному шепоту, он понял, что к «криокапсульникам» относятся как-то по-особому, что-то между иностранцами и пришельцами. С любопытством, удивлением и каким-то… восхищением.
Сто лет назад не каждый бы криокапсульник хотел бы рассказать о своем погружении, ведь заморозка чаще всего была решением каких-то проблем, но сегодня замерзший на столетия приравнивался к путешественнику во времени.
– Думаешь среди них есть золотые суицидники? – спросил своего товарища по столу сидящий слева от Александра мужчина на вид лет пятидесяти в серебристом костюме.
– Определенно, – сказал молодой мужчина, лысый и без бровей, одетый во что-то белое, висящее полосами ткани, – сейчас их столько развелось… Все хотят увидеть звезды, жить ещё дольше, на терраформирование Марса подоспеть-таки…
– Ну на терраформирование и я бы посмотрел, но уж когда оно завершится, – ответил мужчина в серебристом костюме, – только сейчас попробуй заморозься… Там такие очереди… Если только вперед всё проплачивать.
– Ну ясное дело, представь бы все желающие ломанулись, – сказал лысый, – кто же жить-то тогда будет. А потом как столько необразованного народу в мир пустить?
– Да понятное дело, впрочем, мы ведь и сейчас живем куда лучше, чем они, – пятидесятилетний кивнул в сторону сидящих группой криокапсульников, – но ты представь за вековое «мгновение» сна переместиться в лучший мир. Трудно представить, какое будущее нас ожидает…
– Человечество само определяет будущее, в котором ему жить, – сказал молодой мужчина и задумчиво поднял мышцы безволосых бровей, – так что давайте-ка вернемся к обсуждению новой партии роботов-конструкторов для отправки на Луну.
