Нет, сортировкой слишком долго! Должно быть какое-то универсальное сравнение! Чёрт! Сумка свалилась-таки на пол, и все мои цветные лекции ковром устлали пол.
Терпеть не могу белую бумагу. Этот цвет мне напоминает смерть, пустоту. Если взглянуть на белый лист, то кажется, что проваливаешься в ледяное болото. Холодно, и дышать трудно. Я специально купила пачку цветной бумаги – и у каждого предмета свой собственный мир: у информатики – зелёный, у литературы – жёлтый, у физики – красный, а у математики – синий. Самое удивительное, что кого-то это удивляет! А меня удивляет, как можно писать в белой тетради или смотреть в белый экран! Даже текстовые редакторы в моих гаджетах чёрные и с жёлтыми буквами. Как звёзды во Вселенной. Смотришь в них – и жить хочется. Печатаешь текст и словно рассекаешь космос в одиночестве – так хорошо и уютно… Но некоторые учителя думают, что это мой очередной способ выпендриться. Обидно, чёрт возьми. Ведь мне правда душно и страшно в этой вашей бледной макулатуре.
А ещё часть текста я записываю левой рукой – зеркально. И даже придумала свою собственную стенографию – с рисунками и шифрами. Так я лучше запоминаю всё, что вывожу. Отчасти благодаря этому я так хорошо учусь – я всегда тщательно продумываю, как перевести диктуемый текст на свой язык – а значит, понимаю, о чём пишу! И мне становится интересен предмет. Но парочке учителей почему-то не нужно, чтобы я понимала… Им важно, чтобы я ходила в белой блузке и строчила занудным почерком в белой тетради.
– Кристина!
О, да. Вспомнишь солнце – вот и лучик.
– Сегодня комиссия ходит по гимназии, вас же предупреждали! Ты почему опять в красном свитере явилась?
Когда я надеваю белую блузку, то ощущаю, как руки врага трогают моё тело и душат меня за шею. Мне становится так плохо, что я чувствую, будто мою кожу прожигает собственное двуличие. Я и минуты этого терпеть не могу. Но как им это объяснить?!
– Я правда не хочу, чтобы у вас были проблемы из-за меня. Честно, Таисия Карловна! Я спрячусь. Меня никто не увидит – даю слово! Я могу даже прогулять последние уроки – там всё равно ничего путного, а мне нужно олимпиаду решить.
– Это что ещё за разговоры, Кристина? Девочки из «Г» класса уже пообещали мне, что снимут цветные серьги!
И? Они их сняли? Обещать – не значит жениться! Они просто на время спрятали свои серьги в карманы! И сами тоже спрятались за углом гимназии – и курят там дешёвые папиросы, пока мы с вами тратим время. Но не могу же я сказать это вслух – и выдать девчонок?!
– Если бы я дала вам слово, то обязательно выполнила бы его. Но я вам его не давала, потому что привыкла отвечать за свои слова. И не даю обещания, которые не собираюсь выполнить.
– Кристина. – Т. К. смотрела на меня снизу вверх с уничтожающим укором. – Мы будем предпринимать меры!
К глазам предательски подступили слёзы.
– Раз уж дали слово – выполняйте!
Я как-то умудрилась моментально собрать с пола все свои вещи и удрать прочь. Т. К. заметила мои слёзы и не могла остаться равнодушной. Я очень люблю её – и она меня ещё больше. Но что ж у нас за любовь такая дурацкая?
– Почему во всей гимназии все искренне любят друг друга через задницу?! – кажется, я проорала это на всё здание и не заметила, как врезалась в Лид и Рему.
– Крис! А мы тебя ищем! Ты чего ревёшь? Опять на тебя наезжают?
– Пф-ф-ф, плевать!
– Забей! Спрячься!
