Ехали вдоль автострады с большими магазинами и кучей госпиталей. Только успевали головой вертеть по сторонам.
– Девчонки – корова! – воскликнула Юля. – А вон еще одна… то есть, бык.
Священные животные стояли прямо возле разделителя автострады. Задумались о смысле жизни, похоже. Все их старательно объезжали.
Миновали район с утлыми домишками и как попало сколоченными сараями, иногда – просто загонами, крытыми брезентом. Вокруг ходили неважно одетые люди: тетки вешали белье на веревки, полуголые дети играли у их ног. Тощие собаки, такие же тощие мужичонки с какими-то баулами на велосипедах…
– Вот сюда экскурсию я точно пропущу, – сообщила Вера.
– А в Мумбаи есть экскурсия по трущобам, – отозвалась Рыбка. – Но говорят, там все не так уж плохо…
– Да, конечно, в трущобах там все… гигиенично, – развеселилась Юлька. – Скажешь тоже…
– Просто я читала, что у них там оргнизована переработка мусора, люди деньги на этом зарабатывают. И это интересно увидеть, по-моему.
– Может, ты и права, – задумчиво сказала Вера. – А в Мумбаи мы вообще – поедем?
– Полетим, наверное, ехать долго, – сказала Рыбка. – Анфис, ты хочешь в Мумбаи?
Анфиса хотела всюду. Ей Индия определенно нравилась.
*****
Впереди замаячили какие-то высокие строения.
– О-па! А это что за труба? – удивилась Рыбка. – Стойте-ка! Это ж Кутуб Минар и есть, наверное.
Они открыли книжку и сверились. Действительно, перед ними был памятник архитектуры 12 века, знаменующий победу мусульман и начало их владычества в Дели.
– Надо же, мне и в голову не приходило такое, что индусы были мусульманами… – задумчиво изрекла Юлька.
– Индусы мусульманами быть не могли, голова садовая, – пожурила ее Анфиса. – Это две разные религии, вон, Рыбку спроси!
У кассы стояла неслабая очередь, но оказалось, эта очередь вовсе не им предназначалась. Там толпилась разношерстная толпа из местных – пареньки с начесанными чубами или просто стриженные без прикрас, девушки и дамы в сари, длинных платьях со штанами или же в джинсах… Отцы и матери семейства с детьми, начиная с грудного возраста. Старые люди тоже имелись. А для иностранцев, как им заботливо указал один дядечка, имелась своя очередь. Ибо их билет стоил дороже в семнадцать с половиной раз. Дядечка тут же стал продвигать себя на должность гида.
– Девчонки, мы хотим этого гида? – деловито спросила Рыбка.
– Не, девчонки, не хотим, – отозвалась Вера. – Он какой-то… недолюбленный.
Дядька, хоть и в белой рубашке, вид имел затертый, не имел зуба сбоку, а оправа очков треснула. Они вежливо отказались, взяли специальные синие жетончики – вместо билетов – и перешли дорогу к воротам.
Жетоны требовалось приложить к турникету. Для помощи в этом сложном деле также имелся отдельный дядечка. И они очутились на территории…
– Ну, вообще! – даже спокойная Анфиса едва дар речи не потеряла при виде замшелых мини-усыпальниц, грандиозных развалин впереди и, конечно, громадного минарета, облицованного розоватой гранитной плиткой. Причем, приглядевшись, они поняли, что все эти плитки были разного оттенка и украшены резьбой и надписями.
Девушки устремились, было, прямо к башне, но тут их внимание отвлекло нечто еще более массивное справа.
– И что это может быть? – спросила Рыбка, листая книгу. – Пойдемте посмотрим, может, надпись есть?
По дорожкам сновали юркие зверьки. – Ой, да это же бурундуки! – закричала Вера. – Нет, они странные какие-то.
