Очередной толчок был самым сильным. Видно было, как покатились по склону камни, и хорошо, что отряд не спустился на нижнюю тропу. Иначе не избежать бы не боевых потерь, которые всегда считаются самыми обидными. Но теперь подземный гул стих совсем, прекратилась мелкая тряска, и приземленное облако пыли стало быстро оседать. Только новое облако, поднятое ногами солдат, оставалось за спиной.
До плато, куда должны прилететь вертолеты, осталось совсем недалеко. И уже послышался радостный, как весть о спасении, гул вертолетных двигателей. «Шмели» летели над долиной, стараясь не подниматься раньше времени над хребтом…
* * *
Спецназовцы не успели еще выйти на плато, когда увидели вертолеты. Два «шмеля» летели им навстречу и чуть-чуть в сторону, а вовсе не к посадочной площадке.
– Куда они? – не понял Солоухин. – Или это не наши?
– Разворачиваются… Наши… Похоже, в атаку идут…
Слегка зависнув на мгновение в воздухе, вертолеты начали разворот. Солоухин поднял бинокль, хотя даже невооруженным глазом хорошо было видно, как опустились округлые носы «шмелей» и сами машины, замерев на мгновение, начали пикирование в сторону склона хребта.
– Там, похоже, еще один отряд… – предположил капитан Топорков. – Третий… Первые два туда попасть не могли…
– Продолжаем движение! – Солоухин не позволил своим бойцам остановиться, чтобы полюбоваться картиной. А полюбоваться было чем.
С дымом и огнем, оставляя в воздухе клубящийся инверсионный след, устремлялись в сторону склона «НУРСы», и над хребтом, совсем рядом с перевалом, поднимались грязно-сизые грибы огня и дыма.
– Там засада была… Нас ждали… – Топоркову все не давал покоя вопрос, кого же атакуют вертолеты. – Значит, дождались…
– Только не нас… – подсказал оказавшийся рядом старший лейтенант Вадимиров. – Но я не против того, чтобы любая засада вместо нас дожидалась такой атаки…
Быстро отстреляв боезапас, вертолеты развернулись и двинулись прямо над самым хребтом в сторону спецназовцев. Солоухин понял, что забирать их хотят без посадки, прямо с хребта. Должно быть, дальнейший путь был небезопасен. Двумя вертолетами уничтожить целый отряд душманов было невозможно.
– Поднимаемся выше! – прозвучала команда.
* * *
Одно дело производить оперативную высадку из зависших над землей вертолетов. Это привычно и быстро, и позволяет вступить в бой раньше, чем ноги коснутся земли. Совсем другое производить в тех же условиях посадку. Времени уходит втрое больше, хотя вертолеты и опустились на максимально допустимую высоту, и лопасти почти по камням бьют, сдувая с них пыль.
Майор Солоухин бегал от вертолета к вертолету, руководя посадкой, подгоняя даже тех, кого и подгонять не требовалось. И вдруг хватился, что давно уже не видит капитана Латифа. Не здесь, на посадке не видит, а не видит с тех самых пор, когда афганский капитан предсказал всем гибель в недрах разверзнутой земли.
– Кто афганца видел? – спросило майор громко.
Никто не ответил утвердительно.
Посадка уже заканчивалась. Солоухин сунул голову в один вертолет:
– Капитана Латифа здесь нет?
– Никак нет, товарищ майор, – отозвался из глубины салона старший лейтенант Семарглов.
– Василий Иванович, пойдем во второй «шмель». Надо кое-что обсудить…
– Прапорщик Кротов за меня… – распорядился Семарглов и выпрыгнул наружу, где сразу интуитивно пригнулся, хотя винты задеть его никак не могли. Реакция десантника, более привыкшего пользоваться самолетами.
