Что ж, игра началась, козявка! Ты у меня получишь за сорванный секс и сама прибежишь извиняться…
Сев демонстративно в кресло, начла буравить ее взглядом. Такая юная с этими глазками как у котенка, наивные аж крышу сносит, так и хочется приласкать.
Рррр!
Она завела меня не на шутку, даже какой-то азарт заиграл по венам, давно такого не было, во мне проснулся инстинкт охотника, догнать и присвоить добычу себе, утащить в свою берлогу и не отпускать пока самому не надоест.
Девочка, не выдержав моего взгляда, опустила глаза вниз и начала теребить своими руками молнию на сумочке.
Да, крошка, нервничай. Я этого и добиваюсь. А может, это ты специально попросила Славку, чтобы придти ко мне? Распросила его обо мне, попросилась сама, а тот олух повелся на эти зеленый глаза. Неужели так захотелось попытать счастье? Так я не против, ты только давай, признайся.
— Ну, что ж Ксения, — специально не стал называть ее по отчеству, дал шанс признаться, что мы знакомы, но та, побитым котенком смотрела на меня и виду не подавала, что меня узнала, — расскажите о себе.
Специально положил перед собой лист бумаги с ее резюме.
— Я…студентка, учусь на психолога, знаю программы на компьютере, вам наверно об этом надо рассказать, Роман…— замялась девочка.
— Николаевич, — решил подыграть ей, посмотрим, сколько ты продержишься.
— Простите, — виновато произнесла Ксения, и опустила снова глаза.
О, да! Крошка, правильно! Желательно еще на коленях и с открытым ротиком, а то в прошлый раз мы так и не познакомились поближе.
Миленькая такая, трогательная, румянец проступил на щеках. Ресницы хлопают, прям, взлетай.
Так и хочется подойти и попробовать на вкус ее губы, поласкать шею, ощутить на языке пульсацию этих сосков. В прошлый раз ты была не такой пугливой и застенчивой как сегодня. Неужели это все было из-за алкоголя?
Да что ж!
Эти глаза на пол лица, такие бездонные, колдовские. Может она маленькая ведьма и просто не знает об этом?
Все в ней притягательно: легкий розовый румянец на щеках, аккуратный носик, пухлые губки. Ее хочется сидеть и разглядывать, наблюдать за ее реакцией. Как она смущается, как опускает глаза, как неуверенно ее длинные ресницы дрожат на щеках. Какая же ты еще крошка.
Кажется пауза затянулась, и девочка не выдержав, подняла свои большие зеленые глаза на меня и так проникновенно, даже как-то строго спросила:
— Что будет входить в мои обязанности?
Ее вопрос вернул меня в реальность.
О, да мы деловые! Вот, малявка, совсем страх потеряла! Думаешь, сможешь выкрутиться.
Решение взялось самой собой. Эту сладкую пытку я растяну надолго. Сейчас тебе вообще не отвертеться, крошка.
Я встал из-за стола и обошел его. Мне крайне необходимо сейчас ее почувствовать, ощутить на вкус этот страх, что будет испытывать моя жертва, когда я начну загонять в угол.
Подойдя ближе к ней, невзначай присел на край стола:
— Тебе нужно быть моим помощником. Справишься? — девочка несмело кивнула, — отлично. Только не думай, что это простая работа. Ты должна быть двадцать четыре часа быть со мной, в прямом и переносном смысле слова, приносить мне кофе по первому зову, помогать мне выбирать галстук, если нужно сыграть роль моей девушки на различных мероприятиях. Я не говорю уже о том, чтобы держать руку на пульсе обо всех новинках наших конкурентов, вообщем, быть моей второй тенью, справишься?
По мере того как я все это перечислял (хоть половина из того, что я сказал, неправда! Ей вообще не обязательно об этом знать), у Ксении округлялись глаза, она то рвано выдыхала, то начинала нервно поправлять одежду. Смешная, словом, такая доверчивая. Верит всему, что я говорю.
