Хамзат Идигов остался руководить обороной Комсомольского. Руслан подозвал к себе двоих боевиков: Михаила Збора и Александра Сладковского.
– Держитесь, всё время рядом со мной, – сказал он им, – что бы ни случилось, пробиваться будем вместе.
Расчёт Гелаева был прост: он решил оторваться от своего отряда и уходить в одиночку. Руслан рассуждал, что кафары не выпустят его отряд просто так. Здесь под Комсомольским, Гелаев впервые применил свою тактику, которая выручала его не раз: в минуты крайней опасности, он бросал свой отряд, и в одиночку выбирался из окружения. Здора и Сладковского он выбрал потому, что оба были блондинами и при случае могут сойти за федералов.
Михаил Здор был родом из Грузии, в отряде Хункар – Паши Исрапилова воевал в Абхазии. В 1998 году вляпался в неприятную историю в Грозном, участвуя в покушении на Аслана Масхадова. С началом второй чеченской компании он вступил в отряд Руслана Гелаева. Сладковский же, был боевиком УНА-УНСО>31, и в отряде Гелаева, воевал несколько месяцев.
«Эти будут драться отчаянно, – думал Гелаев, – знают, что живыми им в руки кафаров лучше не попадать, лёгкой смерти не будет».
С другой стороны, без Гелаева они так же пропадут, не смогут спрятаться, а он здесь каждый камушек знает.
Обещая помочь Гелаеву, Тарзан и не думал идти к Комсомольскому. Он просто развлекался, таким образом, совершенно не заботясь о том, что будет с Гелаевым и его моджахедами, ведь наверняка кафары подслушивали их разговор.
В ночь на 9 марта двести человек Гелаева пошли в прорыв. Заслон не был плотным и боевики случайным образом попали встык между двумя полками. Однако на этом везение закончилось и двести моджахедов попали на минное поле, где полегли все, но своими телами они проделали проход, по которому второй отряд, унося раненных, прорвался.
Хамзат Идигов, собрал остатки отряда и двинулся следом, но его головной дозор, численностью в двадцать человек, был полностью уничтожен кафарами и Идигов вернулся в село.
Отряд Гелаева вырвавшись из окружения, уходил в горы. Гелаев понимал, что, как только рассветёт, кафары поднимут в небо вертолёты и уничтожат их всех. Он снова вышел на связь:
– Тарзан, мы в горах.
– Извини Хамзат, кафары не дали мне соединиться с тобой, – отвечал Бараев, – но ты двигайся к Сахарной голове.
– Я не могу туда идти, – отвечал Гелаев, – у нас слишком много раненных, а Сахарная голова почти без леса и хорошо просматривается. Мы там будем беззащитны, и кафары легко расстреляют нас с воздуха.
– Они не успеют, – ответил Арби Бараев, – около этой горы вас дожидаются пять автобусов. Вы туда погрузитесь и быстро уедете.
Известие об автобусах взбодрило боевиков.
– Хамзат, нам нужно скорее идти к Сахарной голове, – сказал Аюба Биктаев.
– Хорошо Аюба, – кивнул Гелаев, – ты поведёшь отряд к Сахарной голове, я с несколькими моджахедами останусь, и буду прикрывать ваш отход.
Руслан оставил с собой Здора, Сладковского, Ису Котиева и Арби Лечиева. Каким-то звериным чутьём Гелаев уловил опасность.
У горы Сахарная голова, боевиков ждали не автобусы, а разведгруппы федералов. Они навели на них вертолёты, и всё кончилось, Аюба только успел крикнуть по рации:
– Хамзат, Тарзан обманул нас. Никаких автобусов здесь нет. Нас расстреливают «вертушки», мы все шахиды!
– Клянусь Аллахом, Арби дорого заплати за своё предательство! – орал в рацию Гелаев, но Аюба его уже не слышал. Взрывом НУРСа
