***
Едва генерал Абердин уселся за свой рабочий стол, вошёл оперативный дежурный. Он подал лист бумаги. Это была справка по теракту.
«3 апреля 2017 года в метро Санкт-Петербурга в 14.33 на перегоне между станциями «Сенная площадь» и «Технологический институт» произошёл взрыв. В ходе теракта пострадало 103 человека. Из них: погибших 13 человек, в тяжёлом состоянии в лечебных учреждениях находятся восемь человек. Бомбу привёл в действие террорист-смертник. Им оказался уроженец Киргизии, узбек по национальности Акбаржон Джалилов. В 2011 году он получил гражданство России».
Дежурный, отдав справку, вышел из кабинета. Абердин положил её в папку. Позвонил генералу Беседе, начальнику Пятой службы.22
– Сергей Орестович, вопросы по министерству иностранных дел появились, – Абердин откинулся на спинку кресла.
– Подошлю к вам Гавринёва, он поможет разобраться с дипломатами, – прогудел в трубке бас Беседы.
Евгений Абердин знаком с полковником Гавринёвым со времён учёбы в институте КГБ. После окончания училища погранвойск, Александр Гавринёв был направлен в институт имени Андропова. За свою худобу, блондинистый Сашка Гавринёв заработал кличку Франкенштейн. После института КГБ его отправили в Таджикистан. В декабре 2001 года в Кабуле открылось посольство России, и Гавринёв отвечал за безопасность дипломатов.
Вся служба Гавринёва проходила на Востоке: Афганистан, Египет, Иран. Год назад его перевели в центральный аппарат ФСБ. Назначили начальником отдела в Пятую службу. Спустя четверть века Абердин повстречал Сашку Гавринёва в коридорах Лубянки. От былого Франкенштейна не осталось и следа, Гавринёв оброс мясом, стал благообразен.
– Мы начнём проверять в МИД всех сотрудников, работающих по иранской проблематике, – кивнул Гавринёв, выслушав генерала Абердина. Он вздохнул: – Но если дело касается Востока, то не обойдётся без сюрпризов. В Иране Моссад чувствует себя как дома. Израильтяне сидят там под крышей турецких и азербайджанских фирм. Нельзя исключать, что информация в ЦРУ ушла от персов.
– Александр Николаевич, тебе и карты в руки, – улыбнулся Абердин. – Твой департамент свяжется с персами.
– Вот этого делать мне как раз и не хочется, – вздохнул Гавринёв. Он постучал пальцами по своему ежедневнику: – Если информация ушла от персов, то «крот» сидящий у них, может узнать о нашей просьбе.
– Что же делать?
– У Пряженцева в Иране хорошие контакты, – погладил подбородок Гавринёв.
– Хорошо, обратимся в Главное управление, – кивнул Абердин и взял сотовый телефон. Он набрал номер полковника Пряженцева: – Фёдор Викентьевич появилась необходимость встретиться.
– В шесть часов я в вашем распоряжении, – полковник Пряженцев закрывал дверь своего кабинета. Проанализировав информацию из «леса», и обобщив её с данными имеющимся в его ведомстве, он отправился на доклад к генералу Мизинцеву – начальнику Национального центра управления обороной РФ. Полученные данные заложили в компьютер, и машина выдала:
«Средиземное море является зоной ответственности Шестого флота ВМС Соединённых Штатов. В настоящий момент атаку авиабаз сирийских ВВС в состоянии произвести эсминцы «Рамге», «Тракстаун», «Портер», «Росс». Все они находятся на боевом дежурстве. Эсминцы «Портер» и «Росс» получили указание идти к острову Крит. Эсминец «Тракстаун» 3 апреля 2017 года в 12.30 по московскому времени доложил в штаб Шестого флота ВМС США о неполадках гибридного электропривода. Спустя пятнадцать минут «Тракстаун» получил указание следовать в Неаполь. Эсминцу «Рамге» штаб приказал переместиться в район Гибралтара. Наиболее вероятным будет вариант, что «Портер» и «Росс» нанесут удары крылатыми ракетами «Томагавк» по сирийским авиабазам. Предпочтительными целями для таких ударов являются авиабазы сирийских ВВС «Эш-Шайрат» и «Тафтаназ». Ввиду того, что в январе 2013 года террористы атаковали военный аэродром «Тафтаназ», повредив большое количество авиационной техники, в настоящий момент наиболее перспективной целью для атаки является авиабаза «Эш-Шайрат». Она в отличие от большинства баз сирийских ВВС не прикрыта силами ПВО России».
