– И что случилось? – спрашиваю раньше, чем обдумываю необходимость своего вопроса.
– Я повзрослел, – отвечает он с печалью в голосе. – Время для детских шалостей неминуемо закончилось.
Зато оно у него было. У детей эльфов и полуэльфов такой блажи нет. Их с пеленок учат выживать.
– В животе урчит, – жалуется позади один из братьев.
– Пожрать бы, – соглашает второй.
Я оборачиваюсь и бросаю:
– Сделаем привал, как доберемся до рощи, поэтому советую шевелить ногами.
Я и сама ускоряю шаг, чтобы оторваться от рыжего и не слушать рассказов о его детстве. Ни к чему мне знать, что люди не сразу рождаются чудовищами.
На привале я намеренно отделяюсь от компании и некоторое время за ними наблюдаю. Они действуют слаженно: один нарезает хлеб, другой – сыр. Третья собирает в тряпицу ягоду, что растет неподалеку. Четвертый передает бутыль с водой долговязому пареньку. Вот он-то как раз ничего не делает, только принимает заботу и даже в некоторой степени смущен из-за нее. Он им важен, но я пока не пойму причин.
Отворачиваюсь и иду глубже в рощу, чтобы собрать в дорогу пиан, которые как раз поспели, превратившись из маленьких зеленых клубней в мясистые плоды насыщенно синего цвета, размером с хороший мужской кулак. Один плод этих фруктов способен заменить собою полноценный обед, но если есть его каждый день на протяжении недели или дольше, то можно и помереть.
Вернувшись, я застаю людей готовыми двигаться дальше. Пожалуй, их собранность мне по нраву, но не больше. Я киваю, и мы отправляемся.
Вскоре роща начинает редеть. Птицы, что попадались по дороге, уже не вьют здесь свои гнезда и даже мимо пролетать не рискуют. Звери и подавно обходят это место стороной.
Когда позади остается последнее цветущее деревце и последняя зеленая травинка, впереди вырастает мрачный и высокий лес, далеко протянувший свои когтистые ветви с запада на восток. За спиной раздается дружное «Ох».
Я ступаю на почерневшую землю и разворачиваюсь лицом к людям. Дождавшись полного внимания, по очереди смотрю на каждого и предупреждаю:
– Привала не будет до самой ночи – нужно пользоваться возможностью пройти твердую землю как можно быстрее. С мягкой землей будет сложнее. Как только войдем в лес, говорим шепотом, любой громкий звук привлечет летающих когтезубов. Идем быстро, но тихо, запомнили? Привал не больше пяти минут, коснитесь моего плеча, когда станет невмоготу. Ночь проведем в месте перед самой мягкой землей, если успеем добраться. Готовьтесь мерзнуть – ночи в Топях холодные, а огонь разжигать нельзя. Итак, всем все ясно?
Элар переглядывается с каждым из своего отряда и отвечает за всех:
– Идем быстро, но тихо. Приняли, Ния.
– Отлично, – киваю я и, повернувшись обратно, замечаю себе под нос: – Да поможет им их треклятый бог.
Где-то на протяжении нескольких часов все идет более или менее гладко. Шагаем мы быстро, держимся собранно и тихо. Но из-за того, что ничего страшного не происходит, люди против воли начинают расслабляться – напряжение отступает, они считают, что хорошо справляются и понемногу теряют бдительность. Разумеется, зря.
Мрачный лес, сквозь когтистые и запутанные кроны которого едва ли проникает свет солнца, только этого и ждет. Затаился. Как хищник, не желающий спугнуть добычу раньше времени. Провожает ее голодным и жадным взглядом. Предвкушает. Добыче лишь стоит сделать один неверный шаг…
