Кровь как лимонад - страница 37

– Ты, бля, еще серфингом займись, – сказал Жека и сел в машину. – Ментам что будешь говорить, когда повяжут с трупом? Про волны?.. Поехали.

Скверная история. Откуда же взялся этот кавказец? Кто убил его? И каким боком он, Жека, влип во все это? Кофеиновый барьер (три чашки зеленого чая, выпитые с Темиром) между ним и реальным миром не давал сосредоточиться, мысли скакали, путались и обрывались.

– Не ругайся, Жека-джан! Сейчас, только в хожатхону схожу. А то… Как это по-русски? Полный член воды.

Узбек открыл ворота бокса. Жека выехал на улицу, где было темно и, кажется, холодно. Притормозил, ожидая Эргаша. Тот отошел за угол и пристроился к стене. Хожатхона, покачал головой Жека.

Медленно, освещая фарами выбоины, они подъехали к шлагбауму. Из будки появился охранник.

– Не спится? – зевая, спросил он.

– Да, мы совы вроде как. Ночью гуляем, потом дрыхнем до обеда, – ответил Жека.

– В дырке в дереве дрыхнем, ага, – громко добавил Эргаш. – Хры-хры, да?

– Сигаретки не найдется, совы?

– Не курю, – ответил Жека.

– Насвай будешь? – перегнулся через Жеку Эргаш.

– Нет, сам жуй, – страж сплюнул и поинтересовался. – А в багажнике что?

Жека встретился взглядом с сонными глазами охранника.

– Труп, – сказал он. – Будешь смотреть?

Эргаш рядом шумно выдохнул.

– А чего его смотреть? – махнул рукой страж. – Накладная есть? Значит, все в порядке…

Жека тронулся под не до конца поднятый шлагбаум.

– А пропуск? – напомнил охранник.

Эргаш снова нагнулся к окну водителя.

– Вот пропуск, – сказал он, протягивая бумажный квиток с печатью. – ООО «Винтик-Шпунтик».

– А ты кто? – спросил охранник, принимая пропуск. – Винтик или Шпунтик?

– Я Эргаш, да? А «Винтик-Шпунтик» – это автосервис…

Охранник махнул рукой:

– Проезжайте.

Жека выкатил на набережную.

– Ты зачем ему сказал, что мы труп везем? – повернулся к нему Эргаш.

– Чтобы нас пропустили. Это называется сарказм, – ответил Жека.

– Эй, слушай, я знаю сарказм. Дедушка из Коканда умер от сарказма. Плохая болячка, да?

– Вроде того… Куда ехать?

– Вперед метров двести, там будет мостик такой. Сбросим с него.

У мостика Жека затормозил, включил аварийку, они с Эргашем вышли из машины. Тишина. Луна, наполненная дрожащим серебристым цветом. Зловещие темные силуэты промышленных зданий с обеих сторон Обводного. Кровавый отблеск моргающих аварийных огней «опеля». Не хватало лишь каркающих во тьме воронов.

«Бойся широкой скулы, включая луну, рябой кожи щеки…»

Вдвоем вытащили осциллограф из багажника и доволокли до моста.

– Тяжелый какой…

Внизу, на поверхности черной воды, Жека увидел какое-то движение.

– Эй, кто там, да?

Ответом на вопрос Эргаша раздался звук, похожий на дабстеповую «пилу».

– Утки, да? Жека-джан, может, поймаем, у нас пожарим с яблоками, да?

– Где ты сейчас яблоки возьмешь?

– До «Ленты» сгоняем, слушай. Одна нога здесь, другая – тоже здесь.

Жека вздохнул. Вернуться к «опелю», выкинуть труп из багажника прямо на проезжую часть и дать по газам. Пусть хоть утку с яблоками жарит, хоть труп с черносливом по-бургундски.

Послышался приближающийся шум. По другой стороне набережной со стороны Балтийского вокзала пролетела тачка с прогоревшим глушителем.

– Э, шайтан громкий, да? Всех уток распугал! Ладно, завтра приду. Наловлю.

Проводив взглядом габаритные огни, Жека посмотрел на Эргаша.

– Пойдем, дружище.

Рукав куртки убитого, за который его Жека вытаскивал из «лексуса», видимо, при перегрузке из багажника в багажник испачкался в запекшейся крови. Прикасаться к нему Жека не хотел. Сделав над собой усилие, он взялся было за руки мертвого человека, но тут же удивленно отпрянул. Что-то было не так у него с левой рукой. Жека пригляделся. На руке кавказца отсутствовал палец. Вместо мизинца – обрубок в фалангу.