И пошла движуха: саперы снимают минные заграждения, инженерные машины разминирования ползут вперед, «УРки» выплевывают длинные кишки зарядов дистанционного разминирования, артиллерия активно выпускает сотни снарядов в сторону вражеского переднего края, потом пехота верхом на БТРах, БМП и мотолыгах лезет вперед под прикрытием танков.
Противник не дурак! Он понимает, что начинается движ и заранее начинает обрабатывать вражеские тылы, где идет сосредоточение техники и личного состава. В современной войне ничего скрытно сделать нельзя, в небе постоянно висят десятки БПЛА различного размера и дальности действия, а еще выше в космосе – всевидящие спутники-шпионы. Это вам не Вторая мировая война, когда можно было спрятать целые дивизии в лесах, а потом молниеносным броском ударить в тех местах, где враг не ждет.
В современной войне всё иначе – противник всегда всё знает. И он знает, что мы знаем. Противник нас бьет, и мы его бьем! Он стачивает о наши линии обороны свои бригады и тактические батальонные группы и мы делаем тоже самое. Враг бросает в бой все новые и новые подразделения, и мы делаем тоже самое. Как бой с тенью – ты делаешь взмах, противник повторяет за тобой, враг уклоняется от удара, ты повторяешь за ним.
Со стороны это кажется бессмысленным и пугающе непонятным. Как можно идти на штурм, прекрасно понимая, что противник знает о ваших намерениях и предпримет ответные действия? Идти на верную смерть? Вроде того! Но нюанс в том, что на верную смерть идут не те, кто планирует эту операцию, а генералы и политики, сидящие в относительно безопасном тылу. На смерть идут передние ряды штурмовиков, это их будут долбать из танков, пушек и минометов, это их БМП и БТРы будут рваться на минах, это их будут добивать сбросами ВОГов с БПЛА, это за ними будут охотиться операторы дронов-камикадзе. Это всё для них! Для пехоты переднего края!
Но не надо думать, что генералы в тылу кровожадные упыри, которым в радость уничтожить пару-тройку сотен человек. Нет, все не так. Просто генералы по-другому не могут. Нельзя выявить всех возможностей противника, не пожертвовав частью своих сил, нельзя приготовить омлет, не разбив яиц. Только вместо выброшенной в мусорное ведро яичной скорлупы – несколько взводов, а то и рот живых солдат и офицеров, которых дома ждут жены и ребятишки.
И вот когда кровавая каша заварилась по полной: одни наступают, другие обороняться, обе стороны кидают в топку все новые и новые силы, тут и решается судьба общей зарубы, кто хуже подготовился, тот и проиграл.
И тогда одна из сторон победно заявит, что мол, глядите, граждане в тылу, а мы-то молодцы! Продвинулись вперед, аж на целых два километра, освободив половину населенного пункта, где до войны проживало, вы не поверите, целых семьсот граждан! Школы и поликлиники в этом населенном пункте не было, зато был магазин и автобусная остановка. А это вам не хухры-мухры! Это ого-го!
А вторая сторона при этом тоже победно заявит, что мол, вы видели? Видели? Да мы за две недели боев отошли всего на два километра, зато перемололи не меньше двух тысяч вражеских бойцов, а это не просто много, это да хрена! Это мы считай, переломали хребет всей вражеской армии! Нет, не две тысячи, мы же еще раненых не посчитали, а если с ранеными, то еще столько же, то есть четыре тысячи вражеских солдат вывели из строя!
