– Хорошо. Пойду умоюсь. – сказала Алина.
– Иди, милая. – сказал я, а Алина сразу отправилась в ванную комнату, по пути вытирая слёзы с лица.
Я сел в кресло, взял чашку и сделал глоток кофе. Вот такого я точно не ожидал. Оказывается, не совсем всё плохо у Алины с восприятием. Она может чувствовать, переживать. Это меня очень даже радует. Но очень интересно то, что она вроде бы без зазрения совести застрелила человека, а только спустя время начала сильно переживать содеянное. Получается так, что она беспрекословно сделает как надо, даже вразрез своим морально-этическим принципам, но после всё равно будет болезненно переживать это. Очень интересное, но довольно страшное состояние мозга. И мне Алину по-своему жаль. Но для неё это вполне нормальное состояние, и она не комплексует по этому вопросу, так как не знает, или даже не понимает, что это её состояние совершенно не нормально для любого человека. Даже Татьяну, чьё сознание сильно травмировано страшными событиями жизни и склонная к жестоким убийствам, побаивается такого состояния Алины, которое совершенно непредсказуемо. А вот кофе готовит отличный. Только он снова остыл. Прям проклятие какое-то. И почему у меня не получается выпить нормального горячего кофе?
– Александр Алексеевич, все собрались в зале заседаний. – сообщила Алина из селектора, я поднялся с кресла и подошёл к селектору.
– Спасибо Алина. Я уже иду. – сказал я в селектор.
Вот почему мой кофе всё время остывает. Я снова ушёл в свои мысли и не заметил, как пролетело время. Да я даже не заметил, как Алина ушла из кабинета после того, как умылась в моей ванной. А других проходов в приёмную в меня там нет. Или я чего-то не знаю? Я вышел из кабинета. Алина продолжила работать, будто ничего и не происходило.
– Алина, ты в норме? – спросил я.
– Да, Александр Алексеевич. Спасибо. Мне стало очень спокойно после нашего разговора. – сказала Алина.
– Это хорошо. Я очень рад, что тебе это помогло. Если что, ты не стесняйся, подходи. Я готов тебя выслушать в любую свободную минуту. – сказал я.
– Хорошо. Так и буду поступать. – сказала Алина.
– Вот и умничка. – сказал я.
Я вышел из приёмной вместе с Алиной и отправился в зал заседаний. Все уже собрались и когда мы с Алиной вошли, все сразу встали со своих мест. Я подошёл к своему креслу.
– Всем доброе утро. – сказал я.
– Доброе утро Александр Алексеевич. – хором ответили все.
– Прошу садиться. – сказал я, все сели на свои места, как и я – Новых неприятностей не произошло к сегодняшнему утру?
– К счастью, нет, Александр Алексеевич. – сказала Лиза.
– Ну и замечательно. Я много думал над сложившейся ситуацией. Произошедшее по вине Николая Денисовича мы исправить уже не сможем и это останется горьким осадком во всех нас. Никто, а в особенности я, так как доверил этому человеку наше детище, не ожидал такой подлости с его стороны. Он предал нас всех. Но вы не должны принимать произошедшее близко к сердцу. Я прекрасно понимаю, что вы все чувствуете сейчас. Мы одна большая семья и как говорится, в семье не без урода. Мы должны помнить о таком ужасном моменте нашей жизни и постараться больше не допускать подобного. Мы все зависим друг от друга в большей или меньшей степени и подобные инциденты являются сильным ударом по нам всем, а не по кому-то конкретному. Давайте оставим позади то, что произошло и постараемся скорее прийти в норму. Вернуться в колею и двигаться дальше в том направлении, в котором мы двигались всегда. Павел Андреевич принимает на себя проектный, совмещая его с основной должностью. Во всяком случае пока я не приму решения о назначении нового директора по проектам. Вы справитесь, Павел Андреевич? – спросил я.
