«Кровью, сердцем и умом…». Сергей Есенин: поэт и женщины - страница 3



: 5 декабря 2008 года, едва открыв глаза, я приняла реальный мир с особым интересом, который указал путь к заветной книжной полке. Нестерпимо захотелось перелистать, перечитать, пересмотреть пронумерованные печатные тексты, страницы газет, рукописные сообщения о Поэте, на которых все эти годы лежал двойной оберег двух юбилейных колец.

За последнее десятилетие читатели и зрители узнали много нового о златокудром певце России. Был даже новый фильм. Многосерийный. Художественный. А художник имеет право на вымысел: добрый или злой – зависит от художника. Не сошлись параллельные миры документа и вымысла. Другим виделся мне Поэт в год его столетней даты…

Каким? Ответ на этот вопрос требует погружения в стихию мыслей, слов, поступков поэта, его взлётов и падений. Последним должны быть найдены оправдания, потому что речь идёт о том, кто заслужил славу «певца России» (недавно изречено: «Есенин сегодня и с того света объединяет нас своими песнями»).

От мысли о неизбежной, но добровольной попытке погрузиться в есенинский мир что-то запело-зазвенело внутри, в том потайном и неуловимом месте, где, очевидно, обитает душа.

Изначальное присутствие в данной есенинской истории некой мистики спровоцировало игровое начало серьёзного дела. В школьные годы мы играли в «строчки». Брали томик стихов или прозы известного писателя, задавали ему вопрос, открывали случайную страницу, читали ответ в подаренной случаем строке. И что удивительно: ни разу не случалось абракадабры. Задаю вопрос: какую тему выбрать для исследования (громко сказано), для систематизации материала (уже лучше), для суммирования информации на заданную тему (пусть будет так)? Самостоятельный анализ источников запланирован изначально, поэтому возможного обвинения в компиляции не должно быть…

Открываю сотую страницу материалов, собранных в год столетнего юбилея Поэта, случайный выбор падает на строку из стихотворения Есенина «Походить я стал на Дон-Жуана…». Выбор не лучший. Вспоминаются раздражённые голоса есениноведов о том, что пора прекратить разбираться в есенинских «персианках» и «северянках»…

Но для начала вспомним стихотворение, написанное за несколько дней до гибели автора:

Может, поздно, может, слишком рано,
И о чём не думал много лет,
Походить я стал на Дон-Жуана,
Как заправский ветреный поэт.
Что случилось? Что со мною сталось?
Каждый день я у других колен.
Каждый день к себе теряю жалость,
Не смиряясь с горечью измен.
Я всегда хотел, чтоб сердце меньше
Билось в чувствах нежных и простых,
Что ж ищу в очах я этих женщин-
Легкодумных, лживых и пустых?
Удержи меня, моё презренье,
Я всегда отмечен был тобой.
На душе холодное кипенье
И сирени шелест голубой.
На душе – лимонный свет заката,
И всё то же слышно сквозь туман, —
За свободу в чувствах есть расплата,
Принимай же вызов, Дон-Жуан!
И, спокойно вызов принимая,
Вижу я, что мне одно и то ж-
Чтить метель за синий цветень мая,
Звать любовью чувственную дрожь.
Так случилось, так со мною сталось,
И с того у многих я колен,
Чтобы вечно счастье улыбалось,
Не смиряясь с горечью измен.
(Сергей Есенин. 13 декабря 1925)

Через две недели поэта не стало…

Откуда же выплыла строка данного стихотворения? Из газеты 1995 года: «В своё время была опубликована работа П. К. Губера „Донжуанский список Пушкина“. О Есенине подобной работы НЕТ, хотя сам поэт признавался: „Походить я стал на Дон-Жуана“. Но „походить“ вовсе не значит „быть“, и Есенин, с его изумительным знанием русского языка, не случайно выбрал это слово. „Походить“ он мог (возможно, хотел), но „быть“ – никогда». (Н. Чистяков. Королева у плетня // Информационный сборник «Радуница». – Рязань. – 1995).