«Я умею водить, Макс. И понимаю, что это не игрушки».
Картинки из прошлого так чётко оживали перед глазами, что становилось даже немного не по себе.
В тот день Макс свою тачку мне так и не дал. Придумал миллион отмазок. Это я потом уже поняла истинную причину – на самом деле он всего лишь боялся, что я спалю ему сцепление или, чего доброго, вообще разобью машину.
Я тогда ужасно расстроилась из-за его отказа. Очень уж хотелось испытать свои силы.
Но зато Макс стал регулярно брать меня с собой на гонки. Каждые выходные. Мы тогда с ним не встречались, он ещё только ухаживал, а я держала дистанцию. Не потому что Макс мне не нравился, наоборот, он казался хорошим парнем, смешно шутил, любил скорость, как и я, и ездил на «мазде» триста двадцать третьей «ф-ке» с такими забавными, поднимающимися и опускающимися, словно глазки моргают, фарами. Мне нравилось общаться с ним, было легко и хорошо, но вот физического контакта не хотелось – ни поцелуев, ни чего-то большего. Да и Макс, надо сказать, особо на этом не настаивал.
И вот однажды мне все же удалось каким-то чудом выпросить у него машину. В заезде тогда участвовали довольно сильные водители, но тачки у всех были равноценные. Гонка шла по прямой, то есть от меня требовалось всего лишь вовремя переключать передачи. И случилось чудо – я пришла первой.
Кажется, Макс испытал лёгкий шок от моей победы и пришёл в полный восторг. Накинулся с объятиями, подкидывал меня в воздух, кричал всем, что я его девушка, и как безумный улыбался.
А я... А я была в эйфории. Никогда не забуду то состояние. Впервые я ощутила столь мощный выброс адреналина, не знаю даже, каким чудом при этом сумела сосредоточиться и сделать все как положено...
Помню только, как перед самым стартом закрыла глаза и прошептала себе под нос:
«Я – скорость…»
И пусть эту знаменитую фразу я спёрла у «Молнии Маквин» – машинки из любимого детского мультика, но она невероятно воодушевляла меня, и потом, никто ведь не слышал.
Помню свой триумф, слепую радость, ликование. Помню восхищённые взгляды парней. Помню запах паленой резины от резкого торможения. Помню, как до безумия была благодарна Максу за то, что дал возможность испытать все эти эмоции. Помню, как сама набросилась на него с поцелуем.
В ту ночь он и стал моим парнем.
Воспоминания отдавались в груди болезненной истомой. Это место было так дорого мне, но вместе с тем приносило боль. Боль утраты того, что возвращать, увы, я не хочу.
Сейчас вокруг было уже темно. Я намеренно тянула время и приехала сюда после заката, чтобы привлечь к себе как можно меньше внимания.
Привычный гвалт голосов, рёв двигателей, приглушенные басы модной музыки, доносящиеся со всех сторон из открытых дверей салонов автомобилей... Я дома.
У старта стояло несколько машин, среди которых я заметила и легендарную «Шелби». Рядом суетился Сева, собирал деньги с желающих сделать ставки на участников. Макса пока нигде не было видно. Оно и к лучшему. Меньше всего хотелось столкнуться с ним.
Я бросила свою ласточку в хвосте колонны припаркованных вдоль обочины тачек и, стараясь привлекать к себе как можно меньше внимания, начала продвигаться ближе к линии старта. Это было не так сложно – внимание толпы приковало действие, разворачивавшееся перед капотами участвующих в заезде машин. Марика в невозможно короткой плиссированной юбке, на высоченных шпильках, стягивала с плеч лямки своего бюстгальтера, кроме которого сверху на ней больше ничего не было, и при этом смотрела в лобовое стекло «Шелби» таким выразительным взглядом… Каким смотрят порноактрисы на своих партнеров по съёмочной площадке в таких любимых Максом фильмах.
