* * *
Красивая женщина – это, прежде всего, правильные и выразительные черты лица, волнующие линии носа, чувственные губы. Глаза должны быть необыкновенными, хорошая фигура – отнюдь не последняя строка в этом наборе внешних ценностей. Но у Аси Верховцевой черты лица нечеткие, как будто даже размытые, в чем Лилия Матвеевна была совершенно права. Овальное у нее лицо, широковатое, а носик маленький, вздернутый, губы сочные, но не пухлые и небольшие. И глаза ничем особо не примечательные. Фигура отнюдь не модельная. Среднего роста она, плечи не самые узкие, ноги недлинные… Но глядя на нее, Илья не во всем соглашался с Лилией Матвеевной. Ася не симпатичная, а по-своему красивая и обаятельная. Глаза небольшие, но в них столько света – такое ощущение, будто они генерировали рассеянную по вечерним сумеркам энергию прошедшего солнечного дня. Яркая кофточка на ней в обтяжку, упругая грудь, легкие грациозные движения. Талия не тонкая, но пояс на низко опущенных джинсах широкий, поэтому она кажется узкой. Лилия Матвеевна говорила, что внешность у Аси еще не совсем изношенная, а Илья мог сказать, что консьержка переборщила в своих суждениях. Молодо Ася выглядела и очень свежо. Цветет и пахнет женщина… Да и не женщина она, а девушка. Красивая и очень сексуальная девушка.
Илья так залюбовался, что и забыл, зачем он приехал к ее родителям. И спохватился только, когда она поравнялась с ним:
– Здравствуйте, девушка!
Романов взял ее под руку мягко, но Ася дернулась так, как будто он ее ударил.
Но возмутилась не только она.
Только сейчас Илья заметил двух парней, что шли в нескольких шагах позади нее. Крепкие ребята, и не юнцы какие-то, обоим уже за двадцать. Да и вели они себя так, как будто за свой короткий век уже успели познать все премудрости жизни.
– Эй, мужик, ты чего? – возмущенно протянул высокий спортивного вида парень с густыми смоляными бровями под короткой обесцвеченной челкой.
Холеный он, с претензией на гламурность, черты лица не мягкие, но и звериной жестокости в них не было даже сейчас, когда он волком смотрел на Илью.
Зато у его спутника вид по-настоящему агрессивный. Грубое у него лицо, темное от внутренней злобы. И комплекция у него внушительная – бычья шея, накачанные плечи, рукава джинсовой куртки едва не лопаются под напором бицепсов. У этого действительно звериный нрав. Он злобно глянул на Илью, но вместе с тем и с радостью. Так ликует волк, загнавший в угол зайца. Он так рад был пустить в ход свои кулаки, что даже не стал разговаривать с Ильей.
Раз! И крепко сжатый кулак летит в цель… Два! Рука проходит мимо головы. Три! Она уже в жестком захвате. Четыре! Громила теряет равновесие, но Илья не позволяет ему ткнуться носом в землю, он ставит его буквой «г», задрав кверху взятую на прием руку. Гламурный качок не теряется, он тоже бросается на Илью с кулаками. Но столь стремительная расправа над его дружком смутила парня, и нет уверенности в его движениях. Растерялся он, поэтому медлит. Да и живот его открыт для удара. Но как бы то ни было, атакует, и с ним надо что-то делать. Руки у Ильи заняты, зато ноги свободны. Он занимался дзюдо, но и ногами тоже умеет бить.
Романов ударил крашеного ногой в пах, заставив отскочить назад и скорчиться от боли. И его дружку Илья сделал очень больно, уронив при этом на землю. Пока они приходили в себя, Илья достал табельный пистолет. Противник еще не совсем деморализован, может последовать новая атака, а зачем ему такая радость?
