Делора некоторое время помолчала, после чего отрицательно покачала головой:
– Никогда не имела с ним дело, но, насколько мне известно, чаще всего его используют те, кто практикует черную магию. Амина… – назвав меня по имени, она запнулась и нерешительно на меня посмотрела.
– Все в порядке, – поспешила успокоить я. – Сейчас статусы ничего не значат.
– Дело не только в статусах…
Делора снова замолчала, и было видно, что она хочет сказать мне нечто важное, но не может решиться. Давить на нее не хотелось, поэтому я спокойно и терпеливо ждала.
– Ты заметила верно, – наконец заговорила Делора, спустя долгую паузу. – Моя магическая одаренность имеет отношение к животным. Но не только к ним. Эта магия передается по наследству и олицетворяет связь с живой природой. Мы понимаем ее, умеем слышать и помогать. Во время «Чистки» нас погибло очень много. Представителей нашего народа считали исчадиями ада и истребляли, сжигали, хотели стереть с лица земли. Сейчас подобных мне осталось совсем мало. Мы – те, кто никогда не оскверняет себя и свой дар темной магией, хотя и понимает ее суть. Наш дар – дар жизни и исцеления.
Она снова немного помолчала и неожиданно спросила:
– Ты когда-нибудь слышала легенды о белых ланях, что выводят заплутавших путников из лесных чащ?
– Слышала только о тех, которые заводят путников к трясинам, желая погубить.
От моего ответа глаза Делоры подернулись пеленой тоски – глубинной и невыразимой словами. Потаенная боль на несколько коротких мгновений прорвалась наружу, и, обратив взгляд в усеянное стекающими каплями окно, девушка произнесла:
– Людям свойственно переиначивать правду и бояться того, чего они не могут объяснить. Если кто-то не вписывается в общепринятые рамки нормальности, его хотят уничтожить или переделать. А второе чаще всего равняется первому. Непонимание в большинстве случаев рождает ненависть.
Делора замолчала в третий раз, и теперь повисшую тишину нарушила я:
– Эти легенды… Ты с ними как-то связана?
Она медленно отвела взгляд от окна и, посмотрев на меня, ответила:
– Они – обо мне.
Ее слова я осознала не сразу, они попросту не укладывались в голове. Одно дело обладать магией и совсем другое – принадлежать к неким сверхъестественным существам. Даже во мне, имеющей магический дар, укрепился стереотип о том, что все они являются опасными.
– В каком смысле – о тебе? – уточнила я, хотя и так все прекрасно поняла.
От Делоры не укрылась моя реакция, и она грустно улыбнулась:
– Мой народ является одним из древнейших. Друиды испокон веков жили в лесах и принимали у себя тех, кто нуждался в помощи. Во время «Чистки» мы старались укрывать других магов, хотя и сами подвергались гонениям. Лес, наш вечный дом, прятал нас от охотников, но даже он не сумел защитить всех. Некоторые из нас умели обращать часть души ланью или оленем и посылать ее к тем, кто сбился с пути. Так заплутавшие путники находили к нам дорогу.
Задавая очередной вопрос, я чувствовала себя несмышленым младенцем:
– Можешь объяснить, что значит обращать часть души?
– Не могу. – Уголки губ Делоры приподнялись. – Скажу лишь, что лань – символ душевной чистоты. Этот знак является добрым и никогда не приведет к верной гибели, как теперь принято считать.
Вначале я подумала, что мне кажется, и несколько раз моргнула, желая развеять наваждение, но через пару секунд убедилась, что действительно это вижу. Не знаю, послужил тому завораживающий рассказ или то пробудился мой дар, но я увидела, как на голове Делоры появились полупрозрачные оленьи рога – большие и ветвистые. Меж ними, точно искусное кружево, висели тончайшие нити паутинок с поблескивающими каплями росы. Кожа девушки-лани будто светилась изнутри, а на ее лице появился мерцающий узор, похожий на переплетение стеблей и листьев.
