Круги на воде - страница 5

Рельеф Берни, по одной из версий, изображающий именно Эрешкигаль. Википедия, BabelStone

Слова Думузи, Доузу, Дамус, Дионис – это одно и то же слово, имеющее значение, только в шумерском языке. В шумерском языке оно легко переводится и означает «верный сын».

Периодическое присутствие и отсутствие бога несло в себе возможность возникновения «таинств», посвященных «спасению» человека и его загробной судьбе. Значимость роли Думузи-Таммуза, ритуально воплощаемой шумерскими царями, состояла в сближении судеб бога и человека. И всякий смертный, в конце концов, получал надежду на такую царскую привилегию.

Воскрешение происходило следующим образом. Инанна (Иштар) возлила воду жизни на труп юного бога Думузи и набросила на него белоснежное одеяние. И поднялся ее прекрасный супруг с ложа смерти, и вся земля возликовала. Это случилось в месяце нисан, в день весеннего равноденствия. Еврейская Пасха (Пейсах) проходит в первое полнолуние после весеннего равноденствия. Распятие и воскрешение Иисуса Христа произошло также в месяце нисан. Названия месяцев иудеями были заимствованы у шумер.

В Древнем Шумере также обнаруживается своя небесная троица: бог-отец Энлиль, богоматерь Инанна (царица небесная, в Вавилоне ее имя звучало Иштар), их сын богочеловек Думузи (в Вавилоне Таммуз «Истинный сын»).

Перед вами вавилонская молитва, направленная всем богам, даже тем, о которых молящийся, по его смиренному признанию, не ведает.

«О, Господь, велики грехи мои!

О, бог, которого я не знаю, велики грехи мои!…

О, богиня, которую я не знаю, велики грехи мои!…

Человек не знает ничего, он не знает даже, грешит он или творит добро… О, мой Господь, не отвергай своего слугу! Грехов моих семижды семь… Изгладь мои прегрешения!».

В покаянных псалмах кающийся признает свою вину и громогласно сознается в своих грехах. Исповедь сопровождается специфическими ритуальными жестами: коленопреклонением, простиранием ниц и «расплющиванием носа» (о землю).

Канон покаянный ко Господу нашему Иисусу Христу не столь благозвучен «Якоже бо свиния лежит в калу, тако и аз греху служу».

Есть у шумер и пессимистичные фатальные рассуждения о бренности сущего в стиле Экклезиаста: «Поднимись на возвышения старых руин и пройди их вдоль и поперек, посмотри на людские черепа прошлых времен и нынешние: кто здесь злодей, а кто милостивый благодетель?».

С самого детства этот добродетельный человек старался понять мысль бога, скромный и благочестивый, он внимал богине. Между тем, «бог дал мне вместо богатства скудость». А негодяй и безбожник разбогател «Толпа прославляет слово знаменитости, поднаторевшей в преступлениях, но унижает существо скромное, не совершавшее насилия». «Злодей оправдан, а добродетельного преследуют. Разбойнику достается золото, а слабый тем временем голодает. Могущество дурного человека они укрепляют, а немощного губят, слабого сокрушают».