– А в чем дело?
– У нее самая настоящая депрессия! Это настолько жуткое состояние… а если перейдет в хроническое… – подруга закатила глаза. – То всё. В хронической форме депрессия неизлечима.
– И что, единственный способ избавиться от депрессии – невесть куда тащиться на корабле? – Одним глазом Марк недоверчиво смотрел на Божену, другим заинтересованно в сковородку.
– Но это хоть как-то развлечет Иву, поможет хоть немного придти в себя.
Все это выдавалось таким тоном, что я сама уверилась в том, что смертельно больна и жить мне остается каких-то пару часов, если к крыльцу немедленно не будет подан спасительный корабль.
Вскоре обед был готов. Я взяла тарелку побольше и насыпала пропитания щедро, с горкой – с Марком лучше договариваться, когда он сытый. Вспомнив, что в холодильнике оставалась бутылочка пива, я подхалимски подсунула ее супругу.
Я честно пыталась дать ему спокойно поесть, но на второй вилке не выдержала и заныла:
– Ма-а-а-арк! Мне непременно нужно куда-нибудь поехать! Я совсем прокисаю! Никаких событий, кроме чаепитий с соседями и стычек Фредерика с другими собаками!
– Кстати, где этот гад? – вспомнил про масика Марк, попивая пиво.
– Не знаю, наверное, спит наверху. Так вот, я больше не могу. Раньше моя жизнь была сплошным удовольствием: убийства, призраки, подвалы… красота! А теперь что? Что теперь, я спрашиваю?
Марк хотел что-то быстро сказать, но немного подавился и закашлялся. Божена постучала его по спине, а я продолжила:
– Моя жизнь утратила всякий смысл. Неужели тебе трудно поехать со мной в путешествие? Я же не заставляю вскапывать липовый сад или стоить отдельный дом Фредерику!
– Да чего ты так разволновалась? – Марк промочил горло пивом. – Разве я отказываюсь? Я же не сказал «нет», я вообще еще ничего не успел сказать, вы мне просто шанса не дали.
– Значит, ты согласен? – не поверила я собственным ушам.
– Вполне. Только почему именно морем?
– А чем? – я была ошеломлена столь быстрой сговорчивостью супруга.
– Еще существуют поезда, самолеты… – принялся перечислять он.
– На этом всем я уже ездила, а вот на корабле – ни разу!
– А ты морской болезнью не страдаешь?
– Это что такое?
– Сейчас объясню, – с готовностью откликнулась Божена. – Это означает следующее: когда корабль качается, тебя начинает тошнить и…
– Я поняла, не порти Марку аппетит. Честно сказать, не знаю, есть ли у меня такая болезнь, я ни разу не была на корабле, но вообще-то мне всегда говорили, что у меня крепкий вестибулярный аппарат. Настаиваю на корабле.
– Ладно, – Марк закончил с обедом, – правда существует еще кое-какое незначительное препятствие. В наших краях нет ни океана, ни моря, ни даже реки, могущей впадать в море.
– Доедем на поезде до ближайшего водоема и дело с концом, – не унывали мы. Для нас с Боженой в этом мире вообще не существовало никаких препятствий – если уж нам втемяшилось гулять на пароходе, то даже отсутствие воды не являлось существенной проблемой.
Ближе к вечеру пожаловал Гарри. К этому моменты мы с Боженой находились на грани крупнейшей в нашей жизни ссоры, мы уже откровенно швыряли друг в друга проспекты и орали во все горло. Это поразительно, сколько мест на белом свете, где мы никогда не бывали и где, оказывается, всю жизнь только и мечтали побывать! Однако мечтали мы с подругой совершенно о разных странах в разных концах света, и придти к соглашению никак не могли.
