Чтобы завершить дело, я нанес второй удар – с размаху под основание черепа, вложив в него весь свой вес. Теперь парень стопроцентно отключился.
Долго не думая, я снял с его ноги тапочек, вытащил из кармана коробочку, принесенную слесарем, достал из нее шприц-тюбик и прямо через идеально белый носок вколол препарат в мягкую часть стопы. После этого заглянул к парню под мышку, увидел пистолет в кобуре, в кармане пиджака нащупал удостоверение, вытащил его и прочитал: «Старший лейтенант Владимир Михайлович Линдер. Федеральная служба безопасности». Полой его пиджака я стер с документа свои отпечатки пальцев и вернул его на прежнее место.
Из ванной комнаты вышла Тамара, увидела у меня в руках шприц-тюбик, сразу верно оценила ситуацию и спросила:
– Что ты ему вколол?
– Понятия не имею. От «Генералова» принесли.
Жена взяла шприц-тюбик у меня из рук, понюхала, поморщилась и заявила:
– По запаху напоминает «Месть уйгура».
– Тогда мне парня просто жалко, – констатировал я. – Молодой еще совсем. Давай его назад оттащим, откуда пришел.
Я взял парня под мышки, Тамара ухватила за ноги. В коридоре мы посмотрели в сторону лестницы, но там никого не было. Я задом толкнул дверь соседнего номера, мы занесли парня туда и пристроили на диван. Тамара заботливо уложила его руки за голову, дескать, он так отдыхает. Я бегом вернулся в свой номер, забрал тапочек, протер его полой своей куртки, чтобы уничтожить отпечатки пальцев, если они там остались, бросил под диван и махнул Тамаре рукой:
– Уходим!
Горничная пришла, когда за окнами уже начало темнеть, и принялась убирать за слесарем стружки и опилки.
Я в это время ожидал звонка от «господина Генералова», прислушивался к соседнему номеру, но из-за стены, к моему удивлению, ничего не доносилось.
Завершив работу у нас, горничная постучала в дверь к нашему соседу. Никто ей не ответил, тогда она попробовала открыть дверь ключом, но створка отошла сама под легким нажимом.
Горничная что-то сказала, потом повторила свои слова громче и тут же закричала. Ее вопль перебил крепкий мужской мат. Загремело ведро.
– Что там? Помоги ей, – сказала Тамара. – Только осторожнее. У него пистолет, еще стрелять начнет.
– Ой, как страшно! – хмыкнул я и пошел к двери.
Тамара двинулась было за мной, но я приказал:
– Оставайся здесь! – И она послушалась. Сработала привычка подчиняться приказам.
Если Тамара не ошиблась, и я действительно вколол старшему лейтенанту ФСБ наркоту под названием «Месть уйгура», то он сейчас должен проявлять агрессивность действительно сумасшедшего человека, каковым и останется до конца дней своих. О пистолете этот тип едва ли вспомнит, но наброситься на горничную, попытаться убить ее вполне может.
Я, добропорядочный гражданин, отставной воин и вообще просто мужчина, обязан защитить женщину, поэтому не пошел, а побежал на крик.
Дверь соседнего номера была распахнута. Через порог я видел, как старший лейтенант Линдер бестолково размахивал большущими портновскими ножницами, откуда-то взявшимися в его руке, и при этом круто матерился. Пожилая горничная отбивалась от него пустым оцинкованным ведром и шваброй с тряпкой. Вряд ли она могла остановить сумасшедшего, который уворачивался от встречных ударов и вообще не чувствовал боли.
Я проскользнул мимо горничной, оказался между ними, заработал звенящий удар ведром в ухо, отбросил в сторону швабру с грязной тряпкой, летящую мне же в голову, и успел блокировать руку старшего лейтенанта с зажатыми в ней ножницами.
