Второй сделал ошибку – вместо того чтобы бежать, как зайцу, стремясь как можно быстрее разорвать расстояние между собой и снайпером, вместо того чтобы кувыркаться по скальной осыпи, пусть весь изобьешься, может, даже изломаешься, но останешься жив, – он залег за трупом своего сотоварища и попытался вести огонь в ответ. Четвертым выстрелом майор снова промахнулся, пятым, шестым и седьмым попал. Стрельбы с того места, где валялся баул и лежали двое, – больше не было…
Болела голова. Сильно. Отчего-то саднило глаза.
– Бульдог-четыре всем Бульдогам, доложить обстановку…
– Отель-Квебек-три всем станциям, тишина на линии, Бульдог-четыре, доложите обстановку. Вопрос – что у вас произошло?!
В голосе оператора в штабе проскальзывала паника.
– Отель-Квебек-три, танго обстреляли нас и пошли на прорыв, вынужден был вступить в бой. Остатки живой силы противника блокированы в кишлаке, группы приступили к зачистке.
– Бульдог-четыре, вы слышите меня? Бульдог-четыре, доложите потери, прием!
– Потери доложить не могу, Отель-Квебек-три. Перекличка еще не проводилась, группам поставлена задача по зачистке. По окончании выйду на связь с окончательным докладом, прием.
– Принято, Бульдог-четыре, мы приняли решение о вашей эвакуации, вертолет будет через двадцать. – Майк, просим обозначить площадку.
– Отель-Квебек-три – принято.
Сменив магазин в своей штатной винтовке, – это надо делать всякий раз, когда представляется возможность, а не когда закончатся патроны, – взяв под мышку вторую, трофейную винтовку, майор начал осторожно спускаться вниз, к кишлаку.
Две машины, стоящие у одного из домов, были изрешечены, но не взорвались, машина с ДШК сгорела, ее никто не тушил, и сейчас она просто исходила дымом. Стрелять уже никто не стрелял, все просто продвигались к центру кишлака.
Майор вышел группам зачистки в тыл, двое вскинули автоматы, но тут же убедились, что перед ними свой. У каждого из них на форме была специальная отметка, ее можно было закрыть накладным карманом или открыть. Отметка хорошо была видна в прибор ночного видения.
– Сэр…
– Отставить. Продвигаемся дальше.
Вместе они прошли до тех домов, откуда выехала машина и откуда в них стреляли. Здесь же рядом торчали две расстрелянные машины, майор взглянул на них, и неприятное чувство ворохнулось в душе. Два новеньких «Мицубиси Л-200», одна из тех марок машин, которые закупают команды по реконструкции, правительственные структуры, полиция. Эта, потом индонезийский «Форд» и индонезийская же «Тойота», простые, достаточно современные и дешевые машины, в самый раз для Афганистана.
Неужели это полицейские? Неужели они уничтожили полицейских? О чем тогда докладывала группа по реконструкции? Неужели перепутали?
Обменявшись условными сигналами на пальцах, они ввалились в раскрытые настежь ворота, из которых выехала машина.
Еще хлеще! «Форд Икскершн», стоит, занимая половину немаленького двора! Пресвятой Бог! Такие машины есть только у частных охранников, их больше не выпускают, но для Ирака и Афганистана, для частных охранных структур они подходят как нельзя лучше.
Окна закрыты. Там внутри продолжает гореть свет, дверь тоже закрыта.
Майор достал пистолет, показал афганцам пальцами – иду первым. Те согласно кивнули, пристроились за ним.
Пинок по двери ногой, это надо уметь, ты сам должен стоять не перед дверью, чтобы принять пули и осколки растяжки, если таковая там имеется, а за стенкой, а бить ногой надо примерно так, как лягает назад лошадь. Взрыва нет, пуль нет, быстро внутрь. Пистолет в руках, красная точка лазерного прицела скользит по стенам, по полу.
