Кружение незримых птиц - страница 11




© Моргунова Е., 2018

Снегопад

С утра идет предновогодний снег.
В порывах ветра он берет разбег
Кружением внезапным в переулках.
Его искристая, бегущая волна
Лишает цветности сутулые дома,
О стекла окон ударяясь гулко.
Высокие деревья во дворах
Качают сонно на своих ветвях
Застывшее в полете долгом небо.
И выброшенный кем-то табурет,
Оставленный в сугробе, тянет след.
И исчезает медленно. Как не был.
Мир заполняет белый снегопад.
И привлекает любопытный взгляд
Прохожего – заснеженная баба.
Холодная, как мартовский сквозняк,
Застывший в ее взгляде, и никак
Не стать из снежной ей живой и слабой.
Чтобы руками нежными обнять
Ту девочку, которая опять
Ее слепила весело и быстро.
И вместе ждать весны и понимать,
Что значит подрастать и расцветать,
И ждать любви, и наполняться смыслом.
Пророк и рыба
По жизни рыба движется с потоком
Морей и рек. Холодная всегда
Скользит беззвучно, быстро, без следа.
Течению послушная. Во многом
Похожая на удлиненный глаз,
Прозревший вдруг в потустороннем мире,
Подвластная неодолимой силе
Сетей и рыбаков, живущих в нас.
И говорим мы: «Холоден, как рыба,
Пронырлив и безгласен, деловит.
Как рыба – нем, как рыба – плодовит…»
Неполный список разных качеств. Либо
Мы, птицам противопоставив рыб,
Впускаем их в космическую зону
На нижний ряд и помним про Иону
Пророка, да не будет он забыт.
Пророк и рыба. Слово и молчанье.
Одно в другом и скрыто до поры,
Пока их поглощенные миры
Не оттолкнут друг друга в мирозданье.
И рыба тихо выплывет на свет,
Откроет рот и выпустит пророка.
И будет много жизненного сока
Ему отпущено до окончанья лет.
Так в третий день он выйдет к жизни новой
Из чрева рыбьего, похожего на склеп,
Что в царстве мертвых. Каждый в свой момент
Последует за спасшимся Ионой.

Последний единорог

Белые птицы тревожной стаей
Кружатся над болотом.
Скачут всадники вслед за псами —
В самом разгаре охота.
Азартно вскинув резные ружья,
Спешат, пока не остыла
Под крики, разбросанные натужно,
Их боевая сила.
И рвется голос, молящий Бога
О помощи и защите.
Голос убитого единорога
Последнего. Не ищите
Его пугливой прекрасной стати.
Лишь девушкам на рассвете
Является он, и их пальцы гладят
Уснувший в ресницах ветер.

В цирке

М. Б.

Мелькают руки лицедея,
Летят волшебные шары
И, взгляда оторвать не смея,
То радуясь, то холодея,
Включается в процесс игры
Серьезный человек из зала.
Он смотрит жадно и смеясь,
Вдруг понимает – смеха мало.
И выкрикнув азартно «Браво!»
Встает, в поклоне наклонясь.
А рядом, вовсе не серьезный,
Смешливый и седой старик
Следит за лицедеем слезно
И понимает вдруг, что поздно
Ребенком быть, как он привык.
Гремит оркестр и клоун яркий
Гримасничает и орет,
Когда его огромной палкой
Другой колотит, он подарки
Ему за это подает.
И снова, словно по программе,
Высокий юноша с тоской
Вдруг замирает в душном зале…
Танцует девушка на шаре
И машет не ему рукой.

Песня старого дома

Кто-то любит сладкий пирог,
Кто-то славу и звон монет.
Я люблю красивый восход
И горячий солнечный свет.
Птиц люблю. Они гнезда вьют
На моих усталых плечах
И до ночи поют, поют
О морях поют и ветрах.
А меня отпускает страх
Одиночества. Очень давно
Я покинут, и в диких цветах
Утопает мое окно.
Прогоняю печаль долой
И деревья, танцуя вальс,
Окружают меня стеной
И с меня не спускают глаз.
Заключается в них пейзаж
Бесконечных дорог, холмов.
Я отправиться к ним сейчас,
Как и раньше, готов, готов.
Чтобы в красочность городов
Окунуться и разыскать
Тех, кого потерял мой кров,