Кружево неприкаянных - страница 31

Папу снова арестовали в 34-ом, Боря опять хлопотал…, но теперь и его забрали… Во время «войны продолжения» мы с мамой и дочерью остались, честно говоря, – шепчет Лотта прямо в самое ухо, – думали, что советам крышка… что будет здесь Суоми, то есть Финляндия. Город по-фински назвали Äänislinna, «Онежская крепость», мы-то называем Petroskoi, это по-карельски. Хелми вернулась из Финляндии с войсками, она была старшей в местной женской организации, меня тоже приняли, была и форма и значок маленький красивый с белой надписью «lotta-svard» на синей свастике, по-нашему «хакаристи»… Нашли этот значок… За него и отсидела почти десять лет… в лагерях. Мы должны были уйти вместе с нашими, но я заболела, лежала в беспамятстве… А свастика… свастика у нас ещё в гражданскую войну появилась, немцы уже потом стали её носить… Хелми опять ушла в Финляндию, вот хочу повидаться с ней. Страшно, конечно, но Хелми – всё, что есть родного в жизни – папа в лагере погиб, ещё до войны, дочь после войны и лагерей найти не могу, мы ей фамилию при переезде из Ухты сменили, наверное где-то по детским домам затерялась… Борю расстреляли когда и папу забрали, мама тоже умерла, а я вот здесь… Хелми остановится в «Астории». это специально для иностранцев гостиница…

«Не знаю,

может быть опять арестуют

Бескрайняя страна…

как мало места

для нас…»

Они доехали до Ленинграда, вышли на перрон, попрощались… так и не узнали, что родственники, хотя и дальние.

Когда Борю Фурманова сослали в Петрозаводск, квартиру ему нашла Ванда через свою маму, которая была сестрой мамы Лотты, которая в свою очередь была двоюродной сестрой Нади, приехавшей обживать дом на побережье Финского залива Балтийского моря.

Елизавета Карповна вроде как бы заснула… Она смотрит – дышит бабуля? Едва заметное движение… в ответ и бабушка открывает глаза.

– В чём дело? – спрашивает она.

– Ты заснула!

– Нет, – говорит Елизавета Карповна, – маму вспомнила. Очень мне её не хватает… всю жизнь. Бестужевка! Многих из них знала, расспрашивала о ней. Но давно. Всё уже поумерали. Последняя моя собеседница… все они уже ста-а-арые были, как я теперь…

– Это про кого?

– Звали её… звали… Вера… Вера Акинфиевна… как замечательно говорили с той старушкой…

С.-Петербургского Философского общества.

В 1903 г. совместно с З. К. Столица она открыла в С.-Петербурге «Философские курсы», расположенные на ул. Глинки, в доме № 6. По их замыслу Курсы должны были способствовать «построению общего философского и педагогического мировоззрения». Достичь этого предполагалось посредством лекций и семинарских занятий, которые начинались в 7 вечера.

Вера Акинфиевна читала курс «Введение в философию»: Предмет философии.

Требования, предъявляемые к науке вообще.

Отвечает ли этим требованиям философия?

Философия как наука.

Отличие философии от других наук и её к ним отношение.

Действующие и конечные причины (созерцание, объяснение, описание, оценка). Необходимость анализа сознания для выяснения сущности философии.

Философия – мировоззрение и философия – наука наук.

Обширность и трудность задачи, но возможность её выполнения.

Значение изучения философии: теоретическое и практическое.

Особая необходимость изучения философии при существующей дезинтеграции. Задачи самообразования и задачи философии.

Их совпадение.

Разбор нападок на ненужность изучения философии.