Таня развернулась резко, но не манерно, как часто она делала, а как-то неподдельно жестко и решительно ушла прочь, отставив Лешу наедине со шнурками.
Целый день они не разговаривали. Таня даже ни разу не взглянула на Лешу и не посмотрела ни одного раза в его тетрадку. И даже на математике она делала все сама: кропотливо решала примеры, не замечая сидевшего рядом своего соседа по парте. Она себя вела так, как будто Леши вообще не существует в мире. Леша сначала как бы и обрадовался, лишившись общения с беспокойным соседом, но потом вдруг почувствовал тяжелую гнетущую пустоту в сердце. Обычно Танин голос, не замолкающий в пространстве ни на секунду, его слегка раздражал, он звучал в голове Леши, даже когда Тани рядом не было, как галлюцинация, настолько ее слова и речь были порой назойливы и навязчивы. Иногда он прятался от нее или специально уходил играть не в волейбол, а в футбол с ребятами, чтобы на волейбольной площадке не встречаться с ней, чтобы немного отдохнуть от разговоров и вопросов своей подруги про чтение мыслей, про души деревьев и про котов и собак. А тут она молчала. И Леше вдруг стало грустно. Пусто. Он понял в этой пустоте, где не было голоса Тани, что, по большому счету, назойливой и надоедливой Таня бывала не всегда, и даже редко, только в том случае, когда ее что-то раздражало или что-то происходило не по ее желанию. Тогда она подходила к Леше, всегда спокойному и рассудительному, и начинала рассказывать какую-нибудь идею, пришедшую в ее голову. Леша называл эти идеи ересью. Таня требовала осмысленного участия Леши в этом ее речевом потоке. И если Леша не успевал настроение предугадать и спрятаться от Тани, то просто улыбался или брал Танины мысли и затеи в свои руки и направлял их в осмысленное, стройное русло. Танины фантазии приноравливал к человеческой жизни. Ее космического масштаба идеи опускал на землю к людям, придавая им полезные свойства для общества. Тани нравилось эта Лешина способность все превращать в систему и стройную форму. Всему, даже Таниным словам, придавать человеческий облик и значение. Леша знал свою силу, которой удивлял Таню, а сам он нуждался в ее добрых глазах, в ее фантазиях и волшебстве. В ее самой прекрасной улыбке на всем белом свете. А тут ее как будто нет вообще. И нет по его вине. Леше было больно за то, что он обидел Таню и так грубо с ней с утра разговаривал.
На прогулке после уроков Таня даже не вышла на улицу. Леша специально приготовился помириться и загладить ссору, но хотел это все сделать на улице, от глаз лишних где-нибудь в сторонке, чтобы не велось никаких разговоров потом от сверстников, знавших о дружбе Тани и Леши и не упускавших момента подразнить их словами: «Жених и невеста, тили-тили-тесто». Таня на улицу не вышла, и Леша, не вытерпев, пошел искать ее в школе. Она сидела в пустом классе и листала машинально страницы в своем телефоне. Леша зашел тихонько и начал:
– Таня, ну что ты, не обижайся на меня. Я правда не зна… – он не успел договорить, как Таня выстрелила ему в самое больное, с ходу.
– Ты, Леша, никогда не станешь ученым, ты только притворяешься, будто что-то знаешь. Ты можешь болтать всякую ерунду про космические корабли таким, как я, кто ничего в этом не понимает, а когда тебя коснулось проявить свою ученость и знания на деле, ты просто сдулся. Ты обыкновенный болтун. А то, что математику хорошо понимаешь, это только потому, что тебя мама к репетитору возит. Если бы я сама захотела и попросила папу нанять мне репетитора, я бы решала все эти задачки не хуже тебя. А ты не можешь даже узнать простые вещи.
