– Тогда отдай их маме, – предложила я.
Лада жила с мамой, которая следила за её дочерью, пока Лада работала.
– Так и сделаем, – сказала Лада и с сожалением спрятала деньги в кошелёк. – Некоторое время мы сидели молча, а потом она прошептала, когда Слава вышел:
– Представляешь, вчера он пригласил меня в театр!
– А ты? – спросила я, испытав укол ревности.
– Отказалась, конечно, – к моему облегчению сказала Лада. – Зачем мне такой же нищий, как я? А потом мне он не нравится. Мне нужен мужчина солидный, постарше, чтобы я выглядела, как девочка рядом с ним, а он бы заботился обо мне.
Не скрою, я обрадовалась, что Лада не собирается с ним встречаться, но одна мысль, что Славе понравилась Лада, неприятно меня ранила.
– И как он перенёс твой отказ? – допытывалась я.
– По-моему, он и не рассчитывал на успех. А я, ты знаешь, всё не могу своего Витька забыть, – вдруг сказала Лада.
– Позвони ему и скажи об этом.
– Ты что?! – возмутилась Лада и картинно поправила волосы. – Да чтобы я да первой позвонила? Ни за что! Сдав позиции один раз потом трудно их вернуть. Если я приду к нему с повинной, он меня растопчет. Так что уж лучше останусь в его памяти гордой и недоступной
– Ну и глупо, – возразила я. – Ты была виновата, и если ты первой позвонишь…
– Время ушло, – перебила Лада. – Он уже с девочкой молоденькой встречается. Правда, не любит её, – сказала она с удовлетворением, – мне сосед по секрету рассказал. Витька иногда заходит к нему поболтать.
Ответить я не успела, пришёл Слава и предложил сходить пообедать. Мне показалось, он особенно нежно взглянул на Ладу, и я, почувствовав себя лишней, придумала, что мне надо ехать на просмотр. Они ушли вдвоём, а я долго сидела над газетой «Из рук в руки» и не могла заставить себя двинуться с места. Все стало безразлично.
– Скучаешь, красавица? – раздался голос Александра Ивановича. – Надо съездить квартиру посмотреть. – Иногда вранье превращается в правду, подумала я. – Поедешь или у тебя планы?
С большим удовольствием я послала бы всё к чёрту и поехала домой. По дороге купила бы любимых шоколадных конфет и съела бы их перед телевизором. Но деньги близились к концу и разбрасываться вариантами не годится.
– Поеду, – подняла я глаза на Королькова, решив отложить конфеты и телевизор до лучших времён.
– Дом на улице Машкова. Коммуналка. Согласны на разъезд. Посмотришь, оценишь, поговоришь с людьми, доложишь. Поняла?
– Поняла, – вздохнула я. В коммуналках бывать не доводилось. – Можно завтра доложить, мне дочку надо из школы забрать.
– Тогда позвонишь!
– Хорошо.
Корольков снисходительно кивнул, благословляя на просмотр, и я впервые заметила, что он обращается ко мне на «ты» и по имени, а я называю его по имени отчеству и на «вы», хотя разница в возрасте у нас около пяти лет. «Но он же начальник, а мне, наверно, на роду написано быть исполнителем», – мрачно подумала я, заталкивая ненавистную газету в сумку.
Я вышла из метро и, перейдя трамвайные рельсы, оказалась напротив памятника Грибоедову. Бронзовая фигура писателя возвышалась на постаменте, с которого тяжёлыми складками ниспадал театральный занавес, словно приоткрывавший подмостки сцены, представляя героев «Горя от ума». Да и сам драматург, который жил на улице Мясницкая, часто прогуливался по бульвару.
Я не спеша, шла по тенистой аллее. Каждая скамейка была занята компанией или парочкой влюблённых. Создавалось впечатление, что все что-то пьют. Некоторые расположились не просто с пивом, а даже с бутылкой водки и закуской. Отдыхают люди после работы, в то время как меня опять куда-то несёт. Хорошо, если бы не зря.
