Лика принесла и показала ему мамины серёжки, заодно вкратце рассказав историю своей жизни.
– Как звали твою мать? – с каким-то напряжением в голосе спросил эльф, рассеянно вертя в длинных пальцах необычное украшение.
Лика только головой покачала.
– Я не знаю. Деревенским она не называла своего имени, а я звала её просто «мама». Я не помню, – беспомощно закончила девушка.
Элиор помолчал, качая в ладони грозди колокольчиков. Потом поднял взгляд на ведунью.
– Это живое серебро. Достаточно редкое даже в наших землях. Из него делают музыкальные инструменты и добавляют в оружие. Никогда не слышал, чтоб из живого серебра делали обычные украшения. Хотя эти серьги обычными никак не назовёшь. Это определённо эльфийская работа, но мастера я узнать не могу. Правда, я и не очень в этом разбираюсь. В общем, я думаю, если узнать историю этих серёг, можно многое выяснить о твоей матери.
– И ты поможешь мне? – полный надежды взгляд бирюзовых глаз с отблесками рыжего пламени.
Эльф с трудом отвёл от неё взгляд, кивнул.
– Я постараюсь. Как доберусь домой, спрошу у своей матери. А если она не сможет помочь, поспрашиваю мастеров. Такую вещь любой из них запомнит, если хоть раз в жизни видел.
Лика задумчиво молчала. Элиор разглядывал её озарённую пламенем хрупкую фигурку. Что он в ней нашёл? Почти ребёнок (правда, и он по меркам своего народа не так давно получил право называться взрослым), не эльфийка и не красавица, ведёт себя, как мальчишка и водится с демонами. И всё же настойчивое желание помочь ей (в чём угодно) уже нельзя объяснить простой благодарностью.
Зевнул потерявший интерес к разговору Тош, и Лика нарушила молчание.
– Элиор, скажи, твоя мать – сильная волшебница? Она разбирается в магии призыва?
Эльф, не ожидавший такого вопроса, слегка опешил.
– Мы не призываем демонов. Но мама долго живёт и многое знает, может, и такую магию тоже. А ты почему спрашиваешь?
Он пытливо воззрился на девушку, но Лика снова смотрела в огонь, думая о чём-то своём и хмуря тонкие брови. Отвечать она явно не собиралась.
Чтобы отвлечь её от грустных мыслей Элиор снова взялся за флейту.
Кайдо сидел на своей яблоне, созерцая сверху всю компанию, и злился. Один Карась решил сегодня не оставлять своего друга. Демон погладил котёнка, пробормотал обиженно:
– Предатели. Один ты у меня остался.
Он знал, что это неправда, но легче от этого не становилось. Лика даже не позвала его к костру. Он бы всё равно не пришёл, делать ему нечего – сидеть рядом с этим эльфом! Но позвать-то она могла.
Эльф снова заиграл, и Кайдо с досадой замотал головой. Музыка мешала злиться. Как же всё-таки здорово играет эта ушастая зараза!
Рассвет вся компания встретила у погасшего костра. Мальчишки спали, завернувшись в одно одеяло на двоих, а эльф и ведунья неспешно беседовали.
– Если позволишь, моя госпожа, я хотел бы задержаться у тебя на пару дней – отдохнуть и подготовиться к дороге.
– Конечно, оставайтесь насколько нужно. Могу я тебе чем-нибудь помочь?
– Ну, разве что советом. Скажи, в вашей деревне есть кузнец?
– Есть. Что стрелы хочешь заказать? – сразу просекла Лика, видевшая его почти пустой колчан.
– Да. А ещё хочу купить еды в дорогу и хорошую лошадь.
– Еда – не проблема, а вот с лошадью сложнее. Насколько я знаю, у нас никто лошадей не продаёт. Тем более, сейчас уборка урожая, каждая животина на счету. Но спросить можно, вдруг повезёт.
