– Я так-то на предмет пошутить мог и что-нибудь получше придумать, – я сорвался на крик, – Вот приедем – посмотрите! У меня, знаете ли, тоже не каждый день – такой насыщенный! И я с акробатическим мастерством такую насыщенность вертел!
– Да ты успокойся! – скептически протянул Вечный, – Придем и посмотрим, кто спорит. Вдруг ты, на самом деле, не алкоголик с белочкой, а сумасшедший. А тут раз – и верные друзья на подхвате.
Я отвернулся, достал из кармана сигареты и закурил. Нэйра посмотрела на меня еще более обеспокоено – я никогда не курил ни в лифте, ни на площадке.
– Там что, правда кто-то есть? – спросила она.
– По крайней мере, когда я уходил, он сидел на кухне связанный. Ну и можно мне налицо посмотреть опять же. Я, конечно, отморозок, но избивать себя как-то не привык.
– Трындец! – коротко резюмировала Нэйра и потянувшись ко мне провела по взбухшим синякам на лице.
Между тем, мы добрались до седьмого этажа и подошли к квартире. Я осторожно (кто его знает, что он там мог вытворить) открыл дверь и вошел внутрь. Народ, видимо поддавшись моему паническому настроению, чуть ли не на цыпочках проследовал за мной.
Ходили разговоры, что дом изначально строился для мажоров, и квартиры там изначально были по пол-этажа. Но кризис, недостаточное финансирование и нежелание ждать, когда те самые мажоры понесут таки застройщику деньги, подтолкнули строительную компанию разбить огромные квартиры на много маленьких и распродать их гражданам по более доступным ценам. В результате таких перепланировок получилось несколько квартир, в которых не было ни одного прямого угла. Вот как, например, в нашей. Переступая через порог, человек попадал в относительно прямоугольную прихожую, от которой направо шел коридор в единственную комнату, а прямо была дверь в кухню. Я, не разуваясь, прошел вперед и толкнул кухонную дверь, приглашая остальных посмотреть на плоды моих увлечений техниками связывания.
И охренел.
На кухне никого не было.
Я стоял и смотрел туда, где только что сидел пленник. И почти физически ощущал, какими глазами на меня сейчас смотрят ребятишки (дурацкое слово, но вот подхватил же у отца несколько лет назад, да так и не могу перестать его использовать).
– Мдааа, – протянул Вечный, – а ведь давно стоило догадаться, что пьянство в одно лицо не приведет ни к чему хорошему.
Я стремительно обернулся.
– А это! И вот это! – я ткнул рукой в ссадины на лице, – Это я что, сам себе сделал?
– По синей воде у тебя и не такое бывало, – парировал Вечный.
Я обернулся к остальным.
– Не-не-не, меня не спрашивай, я не знаю, – замахал руками Хан, – я хочу со стороны понаблюдать, чем это закончится.
Нэйра как-то особенно тяжело вздохнула и прошла к холодильнику. Я понял, что из всех присутствующих мне не верит никто. Даже, наверное, я сам, потому что тоже уже не был ни в чем уверен. Народ рассаживался, пододвигая к себе стаканы – по давней традиции мы сидели на кухне, потому что курить решили только тут. А курили все вчетвером.
– Я теперь даже не знаю, – насмешливо протянул Вечный, – тебе водки, Скайльд, в наперсток нацедить? Или сразу дурку вызвать? Не переводя ценного продукта.
Я понял, что сейчас либо снова сорвусь в истерику, либо брошусь в драку. Меня все-таки ощутимо потряхивало еще после последних событий. Я достаточно грубо послал Вечного в незатейливом направлении, попробовал затянуться и понял, что сигарета давно погасла. Прикуривая, я машинально посмотрел на пол…
