Сыто отрыгнув, он приблизился и хвастливо спросил:
– Ты заметил, начальник, как пошло пивко? Раз, и нету! Зато я теперь не ходячий похмельный синдром, а сознательный гражданин, – бубнил Кочан, садясь рядом и скручивая крышку второй емкости.
– Ты ничего не забыл? – хмуро поинтересовался Шибанов.
– Если я чего-то и забыл, начальник, так это спозаранку опохмелиться, – редкозубо заулыбался Кочан.
– Сдачу гони, балабол!
– Пожалуйста!
Несколько медлительнее, чем следовало бы, Кочан вытащил горсть мятых бумажек. Он всегда болезненно расставался с деньгами, даже если они были чужими.
– Десятку зажилил, – констатировал Шибанов, пряча в карман деньги. – Ладно, давай по существу.
– Вот смотрю я на тебя, гражданин начальник, и никак тебя не пойму. Вроде бы все при тебе есть: и рожа, и рост. Наверняка бабы млеют только от одного твоего взгляда. А ты все время о делах говоришь. Расслабься! Вот сколько мы знаем друг друга? Год? Другие за это время такими корешами становятся, по целому морю водяры успевают выпить, а ты от меня все нос воротишь. Давай с тобой, начальник, лучше на дружеской основе пообщаемся. Возьмем телок, завалимся куда – нибудь на хату да оттянемся на всю катушку…
– Смотри, ты у меня сегодня действительно оттянешься… в КПЗ.
– Понял, понял, – торопливо сказал Кочан. – О делах так о делах. Так вот, что антикварщиков касаемо… На внутренние разборки не похоже. Скорее всего, их залетные щемят. По почерку видно, что ребята отчаянные, другие бы против Репы и Варяга не поперли. Они теперь во вкус вошли, с каждым днем наглеют все больше, на этом и погорят. Если не менты прижучат, то достаточно набирается других желающих с ними душевно пообщаться.
– Это понятно, – отмахнулся Шибанов. – Ты мне вот что скажи: у тебя выход на антикварщиков есть? Мне в их среду затесаться надо, а они люди осторожные, особенно в свете последних событий.
Кочан промолчал. Лицо у него порозовело, глаза подернулись маслянистой пленкой. Он глуповато улыбался девушкам, успевшим с первым весенним солнышком заголить колени, но отвечать не торопился. Пришлось хорошенько тряхнуть его за плечо.
– Ты чего, начальник? Я ж думаю!
– Надумал?
– Ну, в общем-то, есть такая возможность… Хотя, с другой стороны…
Шибанов недобро усмехнулся:
– Мне кажется, пиво на тебя плохо влияет. Что-то у тебя реакция стала замедленной. Не расшевелить ли тебя немного?
– Э! – обеспокоился Кочан. – Я просто хочу попросить тебя об одной услуге и не знаю, как подступиться…
– Когда тебе нужны деньги, так ты не стесняешься. Выкладывай, что там у тебя?
– Я тут с одной соской сошелся. Молодая деваха, лет восемнадцати. По клиентам она работает, ну и мне кое-что перепадает. Я парень не брезгливый, так что претензий к ней не имею. Каждый зарабатывает так, как умеет. А тут неделю назад ее к богатому фраеру вытянули. Баба она умелая, завести может с полоборота даже паралитика, вот на радостях он и задарил ее разной всячиной.
– Какой, например?
Кочан замялся:
– Золотые часы «Ролекс», бриллиантики. Потом еще видеокамеру дал. Доллары под юбку сунул…
– Сколько?
– Кажется, тысяч шесть.
– Ого! Щедрый! – саркастически улыбнулся Шибанов.
Но Кочан сделал вид, что не понял намека.
– Этот козел, – возмущался он, – потом на нее «заяву» написал. В общем, закрыли ее, начальник.
– Так что ты от меня хочешь-то?
– Ты бы посодействовал, чтобы заявлению ход не дали. Хочешь верь, хочешь нет, но у меня к этой девке любовь. Деру ее во все дырки, а сердечко песни поет…
