– Осторожно, Антон, контейнеры саморазогревающиеся. – ИПАМ сначала предостерег его от возможных неприятностей, и только после этого позволил себе возмутиться: – Я не в состоянии украсть что-либо! Антиобщественные действия запрещены!
– Тогда откуда взялась еда? – У Антона закружилась голова от запахов пищи, он не мог сдерживаться, и начал есть, краем уха слушая пояснения ИПАМА:
– Я восстановил твой социальный статус. – Произнес тот ровным голосом, пока что избегая применять прямое соединение с разумом хозяина. – Человек рождается не для того, чтобы голодать или заниматься поисками пищи. Синтезаторы продуктов обеспечивают минимальные потребности любого члена общества. Активировав имплант, ты вернулся к нормальному существованию в рамках единой техносферы колонии.
Антон слушал незнакомые слова и лишь кивал, не пытаясь сейчас понять их смысл.
– Что я должен делать взамен? – Утолив острое чувство голода, спросил он, уже не так жадно вскрывая второй контейнер с пищей.
– Соблюдать законы, больше ничего. – Ответил ИПАМ.
– Значит… – мысли Антона следовали немного иными цепочками логических рассуждений, – значит, мне больше не нужно рыться в контейнерах с отходами?
ИПАМ возмущенно крутанулся вокруг оси.
– Я не понимаю, как люди вообще допустили подобное. – Ответил он. – В информационной среде колонии происходят непонятные для меня явления.
– И все-таки, – Антон с подозрением посмотрел на ИПАМа, – как ты достал еду?
– Я подключил энергию к каналу пневматической доставки продуктов. Затем заново зарегистрировал серийный номер твоего импланта, доказав системе распределения ресурсов, необходимость осуществлять поставки продуктов питания по указанному адресу.
– Ага, и система согласилась? – Недоверчиво переспросил Антон.
– А почему она не должна согласиться? Ты член общества. Наличие зарегистрированного импланта подтверждает данный факт. Люди для того и создали машины, чтобы не заботиться о ежедневном пропитании, используя свой потенциал по прямому предназначению.
* * *
Верхние уровни строящегося мегаполиса
Дождь постепенно прекратился, но Антон все сидел в проеме окна строящегося здания, погрузившись в задумчивые воспоминания.
Недавно ему исполнилось четырнадцать, но за два с половиной года, была прожита целая жизнь. Мальчик из нищего квартала не только повзрослел физически, превратившись в юношу, он стал мыслить иначе.
Он узнал, что такое сеть, и внезапно открыл в себе неодолимую тягу к знаниям. Никакого внешнего воздействия со стороны ИПАМа он не испытывал, его маленький кибернетический друг всего лишь открыл для разума Антона двери в иной мир, а дальше… дальше внезапно заработал собственный потенциал Антона, оказывается в мире было столько потрясающе-интересных вещей, что он сутками не покидал старенькое кресло подле компьютерного терминала, жадно, словно губка впитывая различную информацию.
Жизнь четко разделилась для него на две половины – до и после первого выхода в сеть.
ИПАМ ворчал: нужно больше бывать на свежем воздухе, а он ничего не мог с собой поделать, даже желание собрать гравиборд временно потускнело, отошло на второй план, ведь он интуитивно угадал главную особенность виртуальной среды – здесь не существовало социальных градаций, отсутствовало понятие возраста, к оценке принимались лишь интеллект и коммуникабельность.
А гравиборд он все-таки собрал. Теперь мудреные чертежи и схемы, закачанные в рассудок с сервера центрального информатория, уже не выглядели для Антона тайной за семью печатями.
