Ксенофобы и подкалыватели - страница 26

А не увлекаются ли классикой рок-музыки господа Полифемцев и Псевдоквазер или кто-нибудь из подчинённых им тёмных лошадок? – ожгла закисшие извилины Вольдемара сумасшедшая мыслишка. По зрелом размышлении она показалась парню не такой уж нелепой. Вклад ИТК в разработку и осуществление программы «Отлуп» был едва ли не весомее вклада ДБ, поэтому не стоило сбрасывать со счетов и такое дикое предположение. Разумеется, анализируя на данном этапе только лишь следствия, а не причины: последних может быть великое множество и они могут оказаться самыми неожиданными и невероятными. Не исключено, что в его спецфуре вместе с «клопчиками» от родного Департамента Безопасности мирно уживались «жучки» от Института Труподельной Ксенофобии, как за глаза называют ИТК желчные и острые на язык Исполнители. Впрочем, трупы обычно «делаются» именно Исполнителями ДБ, которым, как известно, палец в рот не клади, и это очень и очень прискорбно…

Так и не остановившись на какой-нибудь приемлемой версии, Вольдемар покинул секретный бокс. До Москвы было рукой подать, а Хабловски не был уверен, сможет ли он после парковки на внутреннем дворе ДБ вынести из машины и затем пронести через КПП довольно большой предмет незаметно от колючих глаз по-крысиному наглых и вездесущих парней из ОВНУР, ОБА, ОС и ОО. Хорошо ещё, что ему предписано привести фуру к терминалам родного Департамента Безопасности. Это была одна из немногих уступок, предынфарктно выторгованных Шефом у действительных членов ККК. Недооценить важности столь замечательно прозорливого и прозорливо замечательного шага мог бы только безнадёжный кретин, а Вольдемар Хабловски таковым не являлся.

Вольдемар вошёл в интернет и попытался кое-что разузнать о грамзаписи и грампластинках.

Выведенный на дисплей список технической литературы оживил в памяти Хабловски многозначительный Кантовский термин «дурная бесконечность», а вычленение из списка хотя бы отдалённо подходящих разделов заняло слишком много времени и в конце концов не принесло желаемого результата. Однако Вольдемар узнал, что так называемые грампластинки изготовлялись из окрашенной в чёрный цвет винилитовой смолы – сополимера винилхлорида с винилацетатом – и являлись проводниками музыкальной культуры в широкие слои населения, позволяя этим самым слоям прослушивать в домашних условиях любимые музыкальные и литературные произведения и активно проводить досуг. Усвоив столь сногсшибательную информацию, капитан плюнул электронному дураку в железную голову и призадумался.

Перед отважным командиром Дозорной Службы, решившимся пуститься в одиночное плавание по загадочным акустическим волнам механо-электрической звукозаписи, стояла масса очень трудно разрешимых задач. К тому же его сильно смущал упоминавшийся в интернете именно чёрный винил, а Вольдемар, отнюдь не слепец и не дальтоник, ясно видел перед собой красную пластмассу. Он вертел пластинку и так и сяк, едва ли не пробуя её на зуб, и в конце концов совершенно залапал несчастную носительницу информации.

Откуда же было знать живущему в эпоху миниатюрных флэшек и сверхминиатюрных нанокристаллов Вольдемару Хабловски про девиз немногочисленных, как последние могикане, коллекционеров винила:

– Пожалуйста, слушайте, но руками не трогайте!

* * *

– И сколько нам тут торчать? – сварливо вопрошал не по годам ворчливый Мика, пребывавший в лёгкой степени ошалелости после встречи с Васильевым в условном месте, находившемся в одном из ближайших пригородов Вольнореченска.