Терпения у Насти хватило секунд на двадцать.
– Так, Ксюня. Или начинай говорить, или я пойду. Мне Антошка уже два раза сегодня звонил. Предлагал встретиться. Рассказывай. У вас с Мишкой вчера было?
– Мишка… – Девушка перевела взгляд на подругу. – Мишка твой урод и козел. Но я на него не сержусь… Какие у него глаза… Настька… Я пропала.
– У Мишки?
– Да причем тут Мишка? Этот хрюндель вчера нажрался и попытался меня изнасиловать. У Ежика… – Ксюшка снова отвернулась к окну.
– Подожди. – Настя потерла виски, пытаясь разобраться в услышанном. – Запутала. Давай по порядку. Кто пытался изнасиловать?
– Миша твой.
– Почему?
Девушка смерила собеседницу скептическим взглядом.
– Потому что матом. Урод он, что с него взять.
– А глаза у кого?
– У Ежика… – Взгляд Ксюшки снова стал мечтательным.
– У лесного?
– У пустынного. Насть, что за глупые вопросы. Зовут его так. Ёж.
– Странное имя.
– Имя у него нормальное. Василий. Но Еж ему больше идет.
– Так, подруга. Харе мечтать. Рассказывай давай.
– Ну, слушай… – Ксюшка повернулась к подруге и начала рассказывать.
– Вот это приключение, – резюмировала рассказ Настя. – Я тебе даже завидую… Только без изнасилований желательно.
– Не напоминай, – поморщилась Ксюшка.
– А ты у него номер-то взяла?
– Он сам написал, – призналась девушка. – Только мне звонить страшно. Вдруг я ему не понравилась. Или маленькая… Я ведь даже не знаю, сколько ему лет.
Ксюшка заметалась по комнате, не в силах сидеть на месте.
– Так давай я позвоню, – предложила Настя. – Послушаю, что там за голос такой чудесный.
– Еще чего. – Ксюшка резко остановилась и схватила трубку телефона. – Уведешь еще, знаю я тебя.
Она достала из заднего кармана листок с номером, набрала и стала ждать ответ.
– Поставь громкую связь, – прошептала Настя, но девушка лишь отмахнулась от подруги.
Ответа не пришлось ждать долго.
– Гестапо, третья пыточная, слушаю, – раздался в трубке знакомый голос.
– Ой. А мне Василий нужен, – Ксюшка растерялась от такого приветствия.
– Говорю же. Слушаю.
– Привет. – Девушка совершенно не знала, о чем говорить. – Это Ксения, которую…
– Аве, Ксения, – перебил собеседник. – Как ты? Не сильно наказали?
– Неделя ареста. Многовато, но могло быть и хуже…
– Печально. – В его голосе скользнули нотки грусти. Или показалось? – Хотел тебя вытащить на променад вечером. Придется ждать…
– Куда вытащить? – не поняла Ксюшка. – Это какой-то клуб новый?
– Как все запущено… Ну, ничего, научим. Извини, красота. Я сейчас не очень свободен. Позвоню тебе попозже. И ты звони, как наказание отбудешь. Не скучай. – Собеседник положил трубку.
– Ну что? – Настя от нетерпения едва не прыгала.
– Не поняла ничего, – честно призналась Ксюшка. – Назвал красотой. Звал в какой-то променад… Сказал, что перезвонит… Пошли чай пить. Голова кругом идет…
Когда-то давно, как будто в совсем другой жизни, когда ей исполнилось девять, и Ксюшка собиралась идти в третий класс, мама подарила ей десять толстых тетрадей. И научила вести дневник. И даже заставила врезать в верхний ящик тумбочки ее письменного стола замок, ключ от которого был только у Ксюшки. Этот дневник теперь насчитывал четырнадцать тетрадей, и хранил в себе все тайны и переживания хозяйки.
Два дня Ксюшка читала и перечитывала его порядком истрепанные страницы, не забыв записать свежие строчки об ее неожиданном приключении. От дневника у нее тайн не было. Уже два дня она отбывала свой арест, выходя из дома только за свежей порцией пирожных или других кондитерских вкусностей.
