— В общем, это вам для статистики, — сделала вывод Далия.
— А если я никого не выберу из положивших на меня глаз мужчин? — Морана впервые подала голос, не считая тех минут, когда было дружное выплёскивание недовольства. Пренебрежение буквально просвечивалось через её ухмылку. Будто она хотела сказать: «Ну и как вы выйдете из положения, если заставлять нельзя?»
— О, тогда всё будет ещё интереснее, — я позволил себе победную усмешку в ответ на её. — Я загружу в систему все ваши ответы из анкеты с причинами отказов, и туда же помещу ваши пожелания к претендентам. После обработки данных, система проведёт поиск среди свободных мужчин, не участвовавших в отборе в этом году, и выдаст эту информацию. Те мужчины из списка системы, которые захотят войти в ваш круг, и станут вашей, так сказать, семьёй. Причём отказаться ни от одного из них вы уже не сможете, сколько бы их там ни было — хоть десять, хоть пятьдесят или больше. Но при этом вы обязаны будете всем им уделять равное количество внимания.
— А если всё же таких желающих не найдётся, или их не выдаст ваша система? — продолжала упорствовать Морана.
— Тогда вообще всё просто, — для большего эффекта я даже слегка наклонился в её сторону и понизил тембр голоса. — Тогда вы признаётесь непригодной для создания круга, и будете работать в Доме Удовольствий. Там вы будете обслуживать мужчин — делать им приятно так, как им это потребуется. Кому-то понадобиться просто выговориться, после неудачного или трудного дня, а кому нужен будет массаж всего тела. Вообще-то в Домах Удовольствия у нас работают роботы, но бывают и исключения, как, например, то, что я только что описал. И уж поверьте, на работе вас могут заставить делать всё. До добровольности там никому дела не будет, потому что это уже не выбор, а работа за плату. Разницу улавливаете?
— Вполне, — ухмылка померкла на лице Мораны.
— Ещё вопросы?
— Скажите, Грэгори, участвуете ли вы и теперь уже наши сопровождающие в отборе? — впервые подала голос Алиса.
— Да, — ответил коротко и взглянул на комм. Время поджимало. Девушек следовало покормить.
— И последний вопрос, — Алиса мило улыбнулась, очевидно стараясь так меня уговорить или задобрить, чтобы я позволил этот «последний» вопрос озвучить. Ведь обычно после таких вот «последних», выстраивается целая цепочка следующих друг за другом вопросов. Что ж, я махнул рукой, подгоняя её с озвучиванием того, что она хотела. — Чего нам делать нельзя?
— В каком смысле? — я аж нахмурился, не улавливая, о чём именно она хочет узнать.
— Ну, вот смотрите — Анабель дотронулась до венерианца на шаттле, и её за это явно по головке не погладили. Мне, да думаю и остальным, вряд ли захочется произвести плохое впечатление или ещё хуже, нарваться на наказание. Вот об этих «нельзя» я и спрашивала.
— У нас запрещено рукоприкладство, — я попытался коротко сформулировать общеизвестные запреты. — За прикосновение вас никто не накажет, а вот за удар — вполне могут. Хотя к чужим мужчинам у нас прикасаться не принято. Так же не советую разбрасываться оскорблениями — наживёте себе врагов. И ещё — не то чтобы запрет, но не советую ходить без сопровождения. Причём ни сейчас, ни когда у вас будет сформирован круг.
Оглядел всех девушек и убедился, что до всех мои слова дошли, и очаровательными ушками никто не прохлопал.
— А теперь — оставляю вас на попечение сопровождающих. Они же отведут вас на обед и покажут ваши комнаты. Необходимая информация так же будет передаваться через них. Помните о наблюдении за самочувствием и отдыхайте.
