– Ну, я даже не знаю, – растерялась Ольга. – Если вы так считаете…
– Конечно, дорогая моя! И давайте не будем терять времени, – Остолопов ласково потрепал Ольгу по плечу. – Позавтракаем – и вперед.
– А мой жених тоже с нами поедет?
– Вот еще! – фыркнул Остолопов. – Да на кой он нам сдался? Нет, я, конечно же, предложу ему поехать, – спохватился он. – Но он все равно останется дома. Такой, знаете ли, домосед.
– Ладно, Степан Иванович, – сказала Ольга. – Значит, сразу после завтрака и отправимся...
– …Опустошать модные лавки, – с улыбкой докончил он и, запечатлев на Ольгиной руке поцелуй, поспешил распорядиться насчет завтрака.
А Ольга пошла наверх – навестить дядюшку. Вчера с ним приключилось несчастье. Выходя из кареты после прогулки, он упал и подвернул ногу. Его отнесли в гостевую спальню и тотчас вызвали доктора. Тот осмотрел Тихона Васильевича и предписал находиться в постели ближайшую неделю. Это очень расстроило Ольгу, и утешало лишь то, что сам дядюшка несильно расстроился. В доме Остолопова имелась прекрасная библиотека, и Тихон Васильевич радостно занялся чтением книг и новомодных журналов. Племяннице же он предоставил полную свободу на время своей болезни, чем она и собиралась воспользоваться.
***
Стоял один из самых прекрасных апрельских дней: солнечный, теплый и безветренный. На Невском проспекте было многолюдно, хотя многие дворяне разъехались по своим усадьбам и дачам. Ведь только законченный лентяй мог усидеть в такую погоду в городе.
В пестрой толпе гуляющих выделялись два молодых человека: сероглазый шатен и кареглазый брюнет. Выделялись они не внешностью, которая была довольно приятной, а одеждой. На шатене был просторный плащ светло-серого цвета, подбитый малиновым сукном в темно-серую клетку, а на брюнете – темно-синий плащ с красной, в синюю клетку, подбивкой. Именно эта подбивка и составляла оригинальную деталь их костюмов.
Из-за своеобразия одежды молодых людей принимали за иностранцев. На самом же деле они были русскими, недавно вернувшимися из-за границы, и носили вполне русские имена: Максим Шаховской и Сергей Меркалов. Один из них был князем, а другой – графом, причем, оба происходили из старинных русских фамилий.
– Разрази меня гром! – воскликнул Сергей, останавливаясь напротив Гостиного двора и оглядываясь. – Мы снова в Петербурге… Не верится!
– Мне тоже, – улыбнулся Максим. – И это понятно. Провести за границей четыре года – это, брат, не шутки! А в Петербурге мы целых пять лет не были.
– Однако надо заметить, что здесь ничего не изменилось. Даже лица все те же. Я узнал, по меньшей мере, человек десять. Но странно, что никто из них не узнал меня! Или тебя.
– Чему ж удивляться? – возразил Максим. – Мы уже не те, что тогда. И потом, в Петербурге не принято помнить о тех, кто не мозолит глаза.
– Ну, кое-кто из столичных жителей о тебе наверняка не забыл, – с намеком произнес Сергей.
Максим усмехнулся.
– О да! Можно только догадываться, сколько раз бедный Остолоп видел меня в кошмарах. Что ж, поделом ему! Будет знать, как присваивать чужие деньги. Нужно было лучше учить в детстве закон божий. Тогда бы он знал, что неправедно нажитое богатство не способствует душевному покою.
Переглянувшись, друзья рассмеялись. Но внезапно Максим стал серьезным и схватил друга за руку.
– А ну-ка, взгляни туда! – он указал на одну из дверей бесчисленных модных лавок. – Да это никак Остолоп, собственной персоной! Недаром говорят: вспомни нечистого, так он и проявится. Да, точно он. И в такой интересной компании!
