– Погоди-ка… – Оставив спецназовца, я подошел к молодухам. Они опустили смеющиеся глаза и прикрыли свои улыбчивые сахарные уста краями расписных платков.
– Здравствуйте, красны девицы! – поприветствовал я их. – Именно вы, любезные, нам и нужны. Не откажите, Бога ради, в помощи.
Они переглянулись и захихикали. Потом та, что побойчее, все же решилась ответить, не забыв при этом кокетливо заломить бровь:
– Отчего не помочь? Только чем же это мы можем помочь такому разудалому дружиннику?
– Не мне, девушки, а моему другу. Хочет он своей зазнобе-любушке купить одежду и обувку – на разные случаи в жизни. То есть, и на будние дни, и на праздничные. Но трудность в том, что ни он, ни я в женских нарядах ничего не смыслим. Но давайте сначала познакомимся. Меня зовут Краем, а его Иваном. А вас?
– Меня Анфисой, а ее Ольгой.
– Вот и познакомились. Нам очень приятно. Итак, готовы ли вы прийти на помощь князевым дружинникам?
Анфиса глянула на подружку. Та кивнула и спросила меня неожиданно мелодичным голосом:
– А какова на вид зазноба-любушка у твоего Ивана? Худышка, али толстушка? – Они снова рассмеялись.
Я ненадолго замешкался, потом ответил:
– Станом на тебя похожа, Ольга. Такая же ладная. – И, заметив, как изменилась в лице обделенная вниманием Анфиса, добавил, – а ростом как твоя подруга – статная и видная.
Девушка вновь расцвела, подбоченившись оглядела меня с ног до головы и, фыркнув, произнесла:
– Что же, так и будем разговоры разговаривать? Друг твой молчаливый совсем закручинился вон… А ну, пойдем-кось, Оля!
Подружки деловито направились к Жану и окружавшим его продавцам. Дело быстро пошло на лад. Правда, девушки пару раз было заспорили между собой, выбирая сарафан и юбку, но Жан наконец-то раскрепостился и выступил третейским судьей, взяв на себя право окончательного выбора.
Пока они занимались покупками, я отошел в сторонку, заинтересовавшись товаром одного из торговцев. Судя по шоколадному цвету кожи, крючковатому носу и иссиня-черной бороде, это был купец из Азии. По-русски он изъяснялся, но очень невразумительно из-за дичайшего акцента. Однако, у этого торгаша был собственный толмач, который бойко говорил по-русски. Лицо переводчика почему-то было по самые глаза закрыто тряпицей. Его темно-карие глаза цепко впились в меня из-под густых черных бровей. Взгляд показался мне каким-то нехорошим, цепким, изучающим…
– Что хочешь, дарагой? – спросил он, подойдя на зов своего хозяина. – Многа разный ювелирный украшений есть! Вибирай любой. Твой супруга будет очень рада такой сувенир!
Я вздрогнул. Сувенир?!
Купец подлетел ко мне, взял под локоть, что-то лопоча и беспрестанно кивая. Всем своим видом и поведением торгаш старался подтвердить слова толмача и поощрительно улыбался, рекламируя разложенные на прилавке великолепные украшения ручной работы (иной здесь и быть не может!), указывая толстеньким указательным пальцем на мастерски изготовленные браслеты, монисто, серьги, кольца и другие драгоценные побрякушки. Позабыв о том, что меня что-то насторожило, я объяснил толмачу, что именно мне надо. И, когда он переводил сказанное своему хозяину, по характерной напевности узнал арабский язык. Переводчик показался мне странным. Его акцент… Какой-то он неестественный… Но в это время меня позвал Жан:
– Ты куда запропастился, Край? Иди сюда!
Я решил, что моя подозрительность безосновательна. Почудилось… Поэтому в темпе приобрел несколько вещиц и потом вернулся к своим. Спецназовец, прищурившись, внимательно посмотрел на азиатов, с которыми я только что совершил сделку.
