Проговорив про себя текст записки несколько раз, Михеев понял, о чем идет речь, и сообразил, кто прислал сообщение. Простояв немного возле проходной, он резко повернулся, и двинулся к машине.
Через полчаса он уже катил по Ярославскому шоссе. Миновав пост у городка «Пушкино», остановился под указателем «Мурманск – 1267. Вологда – 435» и достал мобильный.
– Иван Григорьевич, обстоятельства изменились, и я до приезда Ерожина исчезаю.
Грыжин пытался что-то сказать, но Михеев отключил связь.
* * *
Беньковский возвращался домой в прекрасном расположении духа. Ему уже доложили, что Михеев рванул из Москвы, и тут все шло по его сценарию. А обед со Светланой поднял Андрею Михайловичу тонус. Ее зеленые глаза заставляли чаще и веселей биться сердце. Но выйдя из машины и увидев бегущую к нему Лилю, Беньковский помрачнел. Встречаться с вдовой сегодня он не планировал.
– Почему ты не отвечаешь на мои звонки? Где ты пропадаешь? Я тебя целый день ищу… – Надув губки, выказывала неудовольствие вдова. Но ее пухлые губки сегодня Андрона не волновали.
– Мы же договорились, что я сам тебя найду, когда придет время. Зачем меня искать? – Проворчал он, но дверь перед Лилей распахнул.
– Мы об этом договаривались, пока я была замужняя женщина. Но теперь-то я свободна. – Удивилась Лиля.
– Тем более. У меня есть дела. Я должен зарабатывать на хлеб. Ты сама сказала, что спишь с чудовищем. Тебе не ясно, что терпеть чудовище с деньгами гораздо приятнее, чем без них. Кому нужен бедный урод? – Раздраженно выговаривал Беньковский, погружаясь с дамой в лифт.
– Я же пошутила. – Лиля обняла любовника, пытаясь дотянуться до его губ: – Ты сейчас возьмешь меня?
– Подожди, милая. У меня вовсе не лирический настрой. Да и тебе надо думать не о члене, а о том, как остаться на свободе.
– Ты о чем, Андрончик. – Лиля побледнела и отпрянула в угол кабины.
– Если не понимаешь, объясню. Но сначала давай доберемся до квартиры.
Женщина замолчала и послушно дождалась, пока хозяин впустит ее в прихожую и снимет с нее плащ. Беньковский обул тапочки и скрылся в ванной. Тщательно помыв руки, а это после улицы он делал всегда, Андрон переоделся в халат.
– Сделай нам кофе. – Попросил он, усаживаясь у телевизора.
– Сначала объясни, почему ты меня напугал. – Потребовала Лиля. Глаза у нее оставались тревожными, а щеки бледными.
– Сядь, милая, и слушай.
Лиля присела на краешек тахты. Беньковский выложил на журнальный столик золотой портсигар и закурил.
– Ну, говори же?! – Поторопила Лиля.
– А ты сама не знаешь?
– Нет.
– Разве не ты убила мужа?
– Ты с ума сошел…
– Вот чего мне не грозит, так это помешательство. Мозги – единственная вещь, выданная мне Господом без брака. Поэтому иногда я верю в Бога. Это в тех случая, когда Он на моей стороне.
– Почему ты меня обвиняешь? Это же страшно.
– Может быть. Но ты убила мужа, хотя ни о чем подобном я тебя не просил. Более того, смерть Арнольда принесла мне убыток.
– Ты, наверное, шутишь?
– Нет, милая, мне вовсе не до шуток. – Зло возразил Беньковский. А убила ты. Теперь мне предстоит тебя отмазать от тюрьмы, а тебе предстоит возместить мне убыток, нанесенный твоими действиями.
– Какими действиями!? А мужа я не убивала. И перестань меня обвинять! Ты же знаешь, что это не так.
– Откуда? Принеси мне деньги, или сядешь.
– У тебя ко мне никогда не было чувства. Ты расчетливый негодяй. – Голос Лили изменился. Он стал истеричным и злым: – И никто меня не посадит. Когда я могла его убить?!
