– Отсрочку, по семейным обстоятельствам, вот и все! – в унисон повышенному тону в голосе военкома твердо настаивал я.
– Нет уж, ты у меня пойдешь в штраф бат за уклонение от службы! Знаешь, там у станции метро «Арсенальная» расположен военный гарнизон для таких как ты, сейчас тебя наряд конвоирует туда, там знают, что с такими делать!
– Ты, майор плохо знаешь законы, я еще не военнослужащий, всего лишь мобилизованный призывник и не связан присягой государству Украины, поэтому могу быть подвержен гражданскому суду по статье уклонения от призыва на военную службу, там и срок предусмотрен, так что заткни свой гарнизон, сам знаешь куда! – у майора с каждым моим словом лезли на лоб глаза, которые из мышиных коричневых вдруг стали огромными и обездвиженными. И я решил спасать положение вещей, нависшее грозовой тучей, грозившей разразится громом и молнией:
– Думаю мы договоримся! – и я дерзко выложил на стол заранее приготовленных 600 долларов, со словами, – Моя отсрочка!
Военком долго смотрел на деньги, не решаясь их брать, я понял, что мало, добавил еще четыреста. Тут он быстро сгреб их в шухляду стола и сказал уже осмысленным и спокойным голосом, словно подменили человека в лице военкома:
– Сейчас дам вам предписание рассрочки на год, до следующего нового года, затем будем думать, что с вами далее делать, устроит?
– Вполне! – ответил я, как хозяин своей судьбы.
А военком продолжал напутственно:
– Когда патруль встретит вас на улице, покажете это предписание? – с этими словами он достал из сейфа соответствующий бланк и принялся заполнять данные из моего паспорта, скрепив печатью и своей росписью вручил мне этот бланк с паспортом, добавив, – Давай иди отсюда, чтобы я больше тебя не видел!
Я сунул свой паспорт вместе с бланком отсрочки к военному билету во внутренний карман пиджака и вышел из военкомата, вдыхая полной грудью свежий воздух свободы, и по дороге домой зашел в супермаркет «Велика Кешеня», сделал покупки и с легким сердцем вошел в подъезд своего дома. На другой день утром я отправился на указанный подполковником адрес для координации моей работы с агентом ФСБ в Киеве. По дороге к метро зашел в супермаркет, где был вчера, и в кулинарии заказал две упаковки разогретой итальянской пиццы с грибами, расплатившись, вложил пиццу в дорожную сумку и вошел в метро на станции «Оболонь». Выйдя на «Театральной», направился по улице Владимирская к дому №32. Это был пятиэтажный дом довоенной постройки еще царских времен. Я вошел в сумрачный коридор, и подойдя до консьержки, которая сидела в каморке под лестницей за стеклянным окошком, справился о хозяине квартиры №132:
– Здравствуйте! Подскажите, пожалуйста, в сто тридцать второй проживает Борис Эдуардович Соснин, главный архитектор Киев Гор Строя?
Пожилая консьержка подозрительно глядела на меня сквозь очки в черепашьей оправе, у меня мелькнула мысль:
«Антикварные, бабушке точно достались по наследству?»
Но, Валентина Максимовна, пенсионерка со стажем, помня инструкции военного положения, осмотрела дорожную сумку на моем плече, и выдержав паузу, наконец произнесла:
– Молодой человек, а по какому вопросу вы к Борису Эдуардовичу? – в ее голосе слышался чеканный тембр ответственного сотрудника кооператива домовладельцев. Я понял, что отделаться от консьержки просто так не удасца, ответил:
– В нашей компании «Итальянская пицца», Борис Эдуардович часто заказывает именно этот сорт качественного продукта, – и, доставая одновременно с диалогом, упаковку продукта, продолжал, – меня прислали с нашей компании ознакомить его, как нашего клиента с бонусными предложениями, так как он давний и постоянный клиент. – Сказав это, заметил, что у консьержки потеплел взгляд, куда-то исчезла неприязнь.
