Кубанское казачество и его атаманы - страница 19

Собственно для окружных правлений была выработана также особая инструкция, в которой подробно были изложены права и обязанности окружной администрации, как земской полиции и исполнительного органа.

Таковы в существенных чертах были порядки того самоуправления, которым должны были начать свою новую жизнь на Черномории наследники Запорожья. Сравнивая эти порядки с тем, чем пользовалось в этом отношении Запорожье, нельзя, конечно, не заметить, что права казачества были значительно сужены. Для Запорожской Сечи почти не существовало никаких законов, изданных центральным правительством; она сама составляла свои законы, на основании обычая, и даже карала своих преступных сынов смертной казнью. Управление же Черноморским войском предписывалось в жалованной грамоте сообразовать с узаконениями по управлению губерниями. В Запорожье широко практиковалось выборное начало. На Черномории, раз казак занял в войсковой иерархии чиновное место, за ним закреплялось звание пана правительственными дипломами навсегда.

С другой стороны, за казачеством были оставлены, во-первых, право войсковой земельной собственности и, во-вторых, куренное самоуправление, т. е. такого рода устои, на которых крепко могла еще стоять общинная жизнь казачества. Казаки вообще старались удержать даже внешние черты сечевого устройства. Так, были оставлены курени в Екатеринодаре наподобие сечевых; под именем округов были учреждены те же запорожские паланки, в которых, как и в Запорожье, администрацию составили полковник, писарь, есаул и хорунжий; администрация эта ежегодно выбиралась войсковым правительством, т. е., если не самим товариществом, то все-таки его представителями, составлявшими коллегиальное учреждение; в сфере обыденных отношений предписывалось даже почитать, как и в Запорожье, старшин, не проходивших общественной службы (т. е. смененных в своей старшинской должности преемником. – Прим. ред.) и пр. Но суть, конечно, заключалась в перенесении самоуправления в курень.

Таким образом, в Черномории в первый раз ясно обозначалась та диференцировка автономных функций казачества, благодаря которой одна часть этих функций перешла к центральному правительству, а другая осталась за войском в форме специальных его прав. Высшая администрация казачества, представляя собою одну лишь внешнюю форму сечевой администрации, без внутреннего правового содержания, была собственно органом правительственным, так как и назначалась, и сменялась, и руководилась, и была ответственной исключительно пред центральным правительством. Самоуправление затем замкнулось в тесные рамки куренной, сельской общины.

Не само казачество, конечно, додумалось до подобной реорганизации вековых своих порядков, но его привели к тому исторический ход событий, обстоятельства внешние, которые должны были сузить приволье казачьей жизни. Под влиянием этих обстоятельств казачество работало несомненно в духе своих старинных идеалов и сумело разбить бессемейную Запорожскую Сечь на сорок мелких черноморских сечей, в основу которых, по словам грамоты Екатерины Великой, должно было лечь «распространение семейственного жития»; но если при этом оно изменило и ограничило свою внутреннюю организацию, то это зависело не от превращения бессемейного казачества в семейное, а обусловливалось обстоятельствами чисто внешними – требованиями и интересами центрального правительства.