– А ну, поворотись-ка, сынку – непонятно поприветствовал обновленного Четвертого и добавил еще непонятнее. – Дывысь, куме, який гарный хлопец зробывся.
– Да уж… – охотно откликнулась Гуа, пристально рассматривавшая молодого монаха с непонятным выражением лица. – Кто бы мог заподозрить, что под личиной печального заморыша, на которого без слез не глянешь, скрывался этот красавчик?
Она повернулась к кланлиду:
– Имп, ты это специально сделал? Чтобы на него не только демоны, но и все встречные демонессы охоту открыли?
– Ты еще здесь? – с деланным удивлением поинтересовался тот. – Тебя не юные красавчики заботить должны. Псих – вот кто должен быть единственным и ненаглядным объектом твоего внимания!
– Вот уж кто стоит последним в очереди моего интереса, – фыркнула Гуа, – так это волосатая уродина ростом с табуретку. Ладно, адью, мальчики. Имп, бросай портал.
– Да, сейчас.
И он повернулся к монаху.
– Если тебе нужно попрощаться, самое время сделать это сейчас. Причем – бегом. Мы с тобой отбываем через пять минут.
– А куда? – растерялся юноша.
– Во Владивосток, к Клетчатым Тиграм. Пока тебе еще можно пользоваться порталами. Монастырскую лодку Черные утопили, а добираться до города вплавь мне не представляется удачной идеей.
Четвертый метнулся к двери. Через минуту он стоял перед Шестьдесят Четвертым.
– Я ухожу с этим. Наверное – совсем.
– Вали, – лаконично пожелал ему доброго пути новый настоятель. – Это тебя для него таким красавчиком сделали?
– Да нет! – Четвертый мгновенно покраснел до кончиков ушей. – Это совсем не то, что ты думаешь!
– Да ладно тебе, – расплылся в улыбке Шестьдесят Четвертый. – Я же без всякой задней мысли. Задней, хе-хе. Я даже рад за тебя. Хоть кто-то выживет.
– Вы все выживете! – заверил его бывший омега монастырской братии. – Я договорился.
– Ну раз ты договорился, тогда конечно! – рьяно закивал головой новый настоятель. – Тогда вообще базара нет. Спасибо, братан! От души.
– И вам тоже спасибо, – улыбнулся в ответ Четвертый. – За все спасибо. А ты, я смотрю, ожил уже?
– А какие варианты? – удивился Шестьдесят Четвертый. – Раз уж не сдох, надо жить дальше. Что ныть-то, все равно уже все случилось и ничего не исправить. Жизнь – она только в одну сторону едет, заднюю не включишь. Хе-хе…
На второй «задней» Четвертый не выдержал и засмеялся. Все-таки Шестьдесят Четвертый неисправим.
– Ладно, пошел я, – сказал он, просмеявшись. – Счастливо вам здесь оставаться.
– И тебе не хворать! – кивнул настоятель. – Геморроем особенно.
С этим напутствием Четвертый и пошел обратно в трапезную. На душе у него было легко от того, что прощание получилось… Правильным, что ли? В голове почему-то вертелась фраза, сказанная Старым, когда его увозили из приюта: «Долгие проводы – лишние слезы».
Старая жизнь закончилась.
***
Через две минуты они с Императором шагнули в портал.
А через три – вышли во Владивостоке.
г. Владивосток,
центр Приморской локации
43°07′ с. ш. 131°54′ в. д.
У Клетчатых Тигров Четвертому не понравилось. Император сразу исчез за какой-то дверью, бросив через плечо: «Посиди пока в коридоре». В коридорах штаб-квартиры одного из крупнейших кланов Владивостока было суетно, бегали какие-то нервные люди, самые представительные из них даже кричали на ходу в уже знакомые монаху коробочки: «Не дал, гнида! Говорит – вы фонды уже выбрали. Прикинь, да! Пойду к Семенычу, а что делать?».
