Куда исчезают города? Кукла Палача - страница 6

– Оставь поучения детям бестелесный, – отмахнулся ловкач, играючи ускользая от тяжелой двери гардероба. – Что ты мне сделаешь из своего сонного царства? И вообще, где кот ленив, там крысы пляшут! Если баба ленится кошель сторожить, пусть делиться золотом.

– Считаешь трактирщицу ленивой кошкой? Или просто нравиться унижать людей, приютивших на ночь? – голос духа наполнили стальные ноты. – Мало тебя буран подморозил?

Лодыжка, еще красная от колючего холода, призывно заныла. Юноша невольно глянул на саднящую рану и браваду, как рукой сняло. Той самой рукой, которая отпечаталась на замёрзшей ноге. Пять тощих отметен, по числу обрубков на ладони незнакомца. Парень осёкся, закусив воротник вместо кляпа. Этот чудак – то самое существо из сторожки во сне. Вот кто схватил его за ногу. Юноша буквально на себе вынес демона из гибнущего видения. И, кажется, он только что нагрубил тёмному существу, вдобавок обозвав женщину. Сейчас что-то будет, но что? Проявиться заячья губа или прилюдно пробьёт понос? Слишком мелко. Духи любит зрелище. А конкретно этот кусок мрака с его вечно скрипучим голосом, который напоминает воздух, покидающий мёртвое тело… Это существо знакомо до рези в печенках. Сейчас надо без резких движений нащупать «подарочек» и спрятать от посторонних глаз. Иначе перепуганные зеваки вздёрнут чужака, как одержимого.

Вспотевшие руки настороженно пробежали по жилистому телу. Льняная рубашонка изрезана стеклом. Старая не жалко. Кожаная куртка, на вид из лошадиной попоны напоминает решето. Подлатаю. Взгляд нехотя скользнул за шиворот. Только не любимые штаны! Уф… Пронесло, лишь несколько кусочков застрявшего стекла. Ни тебе гнойной язвы или лошадиных хвостов. Неужели пощадил? Каланча язвительно ухмыльнулся, приоткрыв мантию… Из мягкой подкладки вырвался стылый воздух с примесью снега. Поток прошёл насквозь, будто исполин раскрыл не плащ, а окно в горы.

– Здравствуй, буря из видения, – сквозь зубы выдавил парень, приветственно склонившись. Но ледяной шквал не проявил почтения. Ветер безжалостно обтёсывал скулы, словно какой-нибудь снежный пик. Вскоре приветственная улыбка примёрзла к посиневшему лицу. Несмотря на яркое солнце, тело вмиг покрылось инеем. А ладони хотя и растирали кожу, не могли передать тепло. Организм отказывался согреваться, желая промёрзнуть до кончиков ногтей.

Вот зачем юноша во сне шил пуховик. Он предчувствовал близкую беду. Разум сам предложил доспехи. Но парень всё испортил и не успел подлатать одежду. Он заслужил замёрзнуть. «Заслужил! Виноват!» – сверлило в мозгу. Дело не только в пуховике. Намедни, в пьяном угаре юноша зря перемывал кости хозяйке трактира. Теперь ветер мстит, перебирая рёбра, словно натянутые струны. Не важно, что обозвать пухлую бабу ленивой кошкой досадная мелочь. Иглам совести всё равно, как сильно испачкалась жертва во грехе по щиколотку или с головой. Главное дать повод вонзиться. Это справедливо. Совесть болезненно уколола, слишком болезненно для такой пройдохи. Кроме того, жгучая боль шла из правого запястья. Или совесть переехала ближе к рукам, что для рукоблудника вполне ожидаемо, или под кожей сидит нечто острое. Взгляд просиял искрой надежды. Кажется, есть выход. Осталось телу принять нужную позу, медленно и максимально естественно. Плечи осунулись, голова поникла.

– Я виноват, – сквозь зубы процедил парень. Зря бросил караванщиков. Друзья, рискуя жизнью, привезли меня через Смертную тень. А я выкрал арбалет и пошёл кутить на чужие деньги. Очень виноват, – повторили губы, делая паузу для натуральности. В ответ колкая боль пошла на убыль. «Есть контакт» – щёлкнуло в мозгу. И раскаянье полилось рекой. Юноша дотошно вспоминал любой проступок и покаянно бил себя в грудь.