Куда приплыл Колумб? - страница 4

Таинственный, неизвестный мир окружал его.

Римлянин обследовал побережье в надежде найти хоть что-то с их разбитого корабля, хоть какое-то орудие труда или оружие. Тщетно. Было, от чего прийти в отчаяние. Оказаться неизвестно где и совершенно беспомощным! Случайно, совсем случайно его нога наткнулась под песком на что-то твердое! Радостно вскрикнув, припал он к земле, яростно разгребая ладонями мокрый морской песок.

Вскоре показалась ручка, а затем и глиняный кувшин. Абсолютно цел! Крышка плотно заклеена. Это была амфора с его корабля. Каким чудом она сохранилась? Не пошла на дно, а оказалась на отмели.

Что в ней?

Полдня провозился Дэций с крышкой, прежде чем открыл ее, и обомлел!

В кувшине оказались деньги. Много, очень много денег! Кувшин был буквально набит крупными золотыми римскими монетами. То было целое состояние! Дэций понял, что перед ним главное богатство бывшего хозяина и капитана их корабля, жадного купца Сервилия. Но его нет в живых – он погиб от цинги одним из последних, проклиная тот злопамятный день, когда вышел за Гибралтар. А деньги остались целехоньки.

Стихия и судьба посмеялись над бедным Дэцием, выбросив на неведомый берег со всего корабля лишь кувшин с деньгами. Да, это целое состояние. Но только не здесь. Что он будет с ними делать? Кому нужны они на Краю Света – или за Краем Света?

Похоже, ему одному никогда не выбраться отсюда.

Римлянин медленно встал и, оставив полураскрытый кувшин с деньгами в прибрежном песке, пошел дальше по океанской отмели. Дальше – в надежде найти что-то полезное для себя.

Надежда, как известно, умирает последней, даже за Краем Света…

Нам не известна дальнейшая судьба этого несчастного римлянина, чудом занесенного судьбой и стихией в далекую Америку, на побережье Венесуэлы. Единственным свидетельством разыгравшейся здесь когда-то трагедии остался лишь недавно найденный кувшин с римскими монетами IV века нашей эры.

Ладья с людьми погрузилась в ревущий океан.

Кромешная тьма тропической ночи мгновенно поглотила их. Яростные волны бросались на лодку, как хищные звери, заливая от кормы до носа, грозя разломить суденышко пополам. Особенно опасны пенистые валы, громадные, накатывающиеся один за другим. Они обрушивались на лодку многотонным грузом и уходили в бездонную глубь океана. Для страховки мореплаватели обмотали свои туловища канатом, закрепив его за мачту.

Третьи сутки неистовствовала грозная стихия. Третью ночь измотанные люди не спали; их единоборство с разбушевавшимися демонами продолжалось.

Шел VII век нашей эры.

Бесстрашные полинезийские мореплаватели бороздили просторы величайшего океана нашей планеты. И Тихий океан принимал их, ибо они не боялись его глубин, его пучины. Вся жизнь полинезийцев настолько связана с морем, что в них справедливо видеть людей-амфибий. Иначе и не могло быть – они жили на островах, окруженных бесконечным водным пространством. Морские волны были их дорогами. А в полинезийских легендах противниками островитян оказывались не сказочные земные чудовища, а чудища морские – гигантские акулы, морские черепахи, огромные кровожадные угри или громадные тридакны, заглатывавшие целые суда со всем их содержимым.

Однако никакие преграды и возможные ужасы не могли сдержать любознательных путешественников, ибо они рождены если не морем, то в море, и вода их дом родной.